— Вернёшься сюда, когда они заснут, — услышала она вслед голос трактирщика.
Мальчики встретили её вопросами. Гарри Аберфорт показался подозрительным: недоверие к директору его разочаровало и насторожило. Рон с ним согласился, но гораздо больше его заинтересовали сандвичи. Он ел с таким аппетитом, что Гермионе самой захотелось их попробовать. У неё с утра во рту не было ни крошки.
— Надо подумать, как мы проберёмся в замок, — решительно заявил Гарри.
— Аберфорт обещал помочь, — сказала Гермиона. — Через несколько часов.
— Лучше бы нам не медлить.
Она испуганно взглянула на Гарри. Трактирщик был прав: ему не сиделось на месте. Может и хорошо, что он подсыпал им сонного в пищу. Фамилия Дамблдор даёт о себе знать — Аберфорт тоже просчитал их действия на несколько шагов вперёд, даже не зная Гарри лично.
Тем временем Рона уже начало клонить в сон.
— А я думаю, хорошо бы отдохнуть немного, — он сладко зевнул и потянулся. — Что толку подрываться сейчас с места? Обычным путём мы не доберёмся до школы.
— Вот именно, — подхватила Гермиона. — Давайте выждем время…
На её глазах Гарри тоже активно зазевал. Зелье начинало действовать и на него.
— Да, пожалуй, вы правы, — он откинулся на спинку обшарпанного кресла, в котором сидел. — Что-то я устал.
Через несколько минут они оба уже тихо посапывали в не самых естественных для сна позах. Гермиона не спешила уйти: только убедившись в том, что они не дремлют и не слышат её голоса, она потихоньку вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь. Интересно, сколько длится действие зелья? Об этом следовало заранее спросить Аберфорта.
Вся в раздумьях она вернулась на кухню. Аберфорт сидел на грузном табурете и методично точил кухонные ножи.
— Сработало? — коротко поинтересовался трактирщик.
Хотя, очевидно, он и сам знал ответ. С ним было непросто иметь дело, подумала Гермиона. Аберфорт совершенно не стремился расположить к себе и заручиться доверием Гарри Поттера, словно его это толком не интересовало. Так зачем же он взялся им помогать? Почему передал ей письмо Люпина? Если он ни во что не верит, для чего рискует и выручает других?
Аберфорт был недоступен в своём размеренном отшельничестве. Он отложил в сторону своё занятие и встал из-за стола. Придирчиво рассматривая пол под своими ногами, трактирщик сделал несколько шагов к стене, постучал пяткой по одно из досок. Прислушался. Затем повторил эти движения с другой доской.
— Порядок.
С этими словами он наклонился и провёл рукой по воздуху. Следом за его ладонью развеялись маскирующие чары: в полу был потайной люк. Змейками в стороны расползлись засовы. Аберфорт приподнял крышку и потянул поближе железную лестницу.
— Спускайся в погреб, — обратился он к Гермионе. — Это единственное место поблизости, из которого можно незаметно аппарировать. Сюда же и вернёшься. У тебя два часа.
Прочитав молчаливый вопрос в её глазах, трактирщик поспешно протянул ей оловянное кольцо.
— Вот возьми. Это портал. Нужно надеть и прокрутить по часовой стрелке. Чтобы вернуться — против часовой. Следи за временем.
Несмотря на восполненные пробелы в руководстве к действию, Гермиона всё ещё не двигалась с места, непонимающе рассматривая Аберфорта Дамблдора.
— Ну что ещё? — буркнул он. — Передумала что ли?
— Почему вы делаете это? — спросила Гермиона.
Из всех вопросов, витавших в её голове, этот был крупнее всех. Ей встречались разные волшебники: грубые, полоумные, хитрые. С горьким опытом она научилась раскусывать некоторых из них, скрывавших недобрые намерения под маской дружелюбия. С Аберфортом было наоборот: она вдруг почувствовала, что он искренен в своей помощи.
— Какая же ты любопытная! — он раздражённо поджал губы. — Люпин однажды оказал мне неоценимую услугу. Я у него в долгу. А теперь полезай живо, пока система не накрылась ко всем водяным чертям.
Такое объяснение её полностью устроило. Гермиона даже улыбнулась ему напоследок, а затем скользнула по ступеням вниз. Возможно, при других обстоятельствах она бы пожалела, что так безоговорочно поверила Аберфорту, но упоминание Люпина смягчило её. Если он ей не соврал, они скоро встретятся. Совсем скоро. Стоит лишь повернуть кольцо.
Гермиона ощутила привычное давление аппарации. Всего пара секунд и она оказалась в совершенно незнакомой комнате с низкими потолками. Обстановка ей была совершенно незнакома: плотно задёрнутые тёмно-синие шторы, приглушённый свет лампы на заваленном бумагами столе. Рядом небольшая кровать. А на ней, склонившись над книжкой, располагалась знакомая фигура в твидовом костюме.
— Ремус!
Люпин поднял голову на звук своего имени и тут же вскочил на ноги. Забытая книжка свалилась под кровать. Да разве теперь до неё?! Он подхватил бросившуюся к нему на шею Гермиону и со всей жгучей нежностью, томившейся в нём столько времени, прижал её к себе.
— Неужели мне это не снится? — дрожащим голосом сквозь счастливую улыбку шептала она.
— Если бы это был сон, милая, тебе бы мог присниться кто-то получше, — шутливо отозвался Люпин.
Она не стала комментировать абсурдность его глупой шутки и прежде, чем он успел придумать что-то ещё, запечатала его рот поцелуем. Нет, это определённо был не сон. Она чувствовала его, ощущала тепло его тела, быть может, гораздо яснее, чем всё, что было с ней прежде.
Двух часов показалось катастрофически мало. У Гермионы было столько вопросов, столько всего, что ей не терпелось от него узнать, что пришлось на время оставить не заглушённой до конца жажду тёплых прикосновений. Ещё раз оценив незнакомую обстановку, она прошлась вдоль стены к наглухо закрытому окну.
— Где мы? — она осторожно приоткрыла тяжёлую портьеру, чтобы посмотреть на улицу.
Люпин стоял на прежнем месте.
— В Глазго. Обычный жилой квартал на Мэрихилл-роад.
Гермиона осталась слегка разочарована. Услышав, что это — Глазго, она на мгновение представила себе старый город с узкими улочками, острыми шпилями кафедральных соборов, вековыми ступенями и тёмными переулками, пропитанными дождём каменными стенами невысоких домов из сказочной старины и окутанное туманом величаво здание университета. Но за окном оказался самая обычная дорога, вдоль которой небольшими грибками вырастали крыши типичных коттеджей.
Потеряв интерес к местности, Гермиона бросила изучающий взгляд на стол. Среди бумаг — самых обычных листов с напечатанным на принтере текстом — завалялась толстая деревянная фоторамка с изображением нескольких человек. Фотография была неподвижна. Никаких следов волшебства Гермиона не заметила.
— Чей это дом? — она подошла ближе, чтобы получше рассмотреть фотографию.
Может, здесь живёт семья кого-то из маглорождённых членов Ордена?
— Магла, как видишь, — равнодушно ответил Люпин.
— А где он сам?
— Гостит у родственников, надо полагать.
Ей не понравился тон, в котором он отзывался о хозяине этого дома. Уж не случилось ли с ним что-то? Это было совсем не в духе Ремуса, пусть он умел не задавать ненужных вопросов, но и слепо никогда никому не доверился бы. Кто привёл его в этот дом? Или подсказал, что здесь можно укрыться? А главное — куда делся магл? Гермиона вопросительно взглянула на Люпина.
— Надо полагать? — уточнила она точной копией интонации профессора МакГонагалл.
Люпин запустил руки в карманы брюк и коротко усмехнулся.
— Это самый обычный магл, Гермиона, и он не пострадал, — убедительно начал он, подходя к ней. — Мы познакомились с ним при интересных обстоятельствах, но уверяю тебя, я ни к чему его не принуждал.
Взгляд Гермионы сделался ещё строже. Завуалированные намёки в рассказе Люпина вызвали у неё новые подозрения, которые ей раньше и в голову-то не пришли. Подавляющее большинство волшебников пренебрежительно относятся к маглам и считают вмешательство в их разум, память или волю безобидным фокусом, о котором, между прочим, никто не вспомнит. Фактически так оно и было. Но Гермиона всё равно не считала, что подобными действиями сохраняется баланс между магическим и немагическим мирами. Люди имеют столько же прав, сколько волшебники. Прибегать даже к таким непритязательным манипуляциям — всё равно, что воровать батончики в супермаркете, сбивая в сторону камеру слежения.