Паника и непримирение ведут отчаянную борьбу с обессиленностью. «Только не отключайся!» — сама себе приказывает Сара, опуская голову и прикрывая глаза. Он чем-то накачал её — это факт. А темнота уже проглатывает это жуткое помещение вместе с его омерзительной физиономией.
— Нет, милая, не так быстро, — шёпот его хриплый пропитан ядом и опасностью, когда он хватает её за шею, наклоняясь к уху девушки. — Рано отключаться. Сначала я оттрахаю тебя как в последний раз… хотя, почему как в последний? Ха! А потом убью. Ты ведь всё-таки обидела старика Лома, лишила его хлеба, натравила легавых. Старик Лом такое не прощает. Но мы развлечемся напоследок, ты не переживай, красотка.
Слезы, хлынувшие из глаз, смывают грязь с её бледных щёк и падают на рассеченную губу. Сара тихо всхлипывает и с огромным трудом отворачивается от мужчины. Это всё сон, это всё дурной сон — так просто не бывает! Неужели это конец? Неужели её жизнь оборвется от такого глупого и просто сумасшедшего стечения обстоятельств? Одной встречи с каким-то пришибленным бандитом было достаточно, чтобы ему сорвало крышу? Нет, так не бывает, так просто не бывает, сейчас она проснётся в своей розовой комнате в обнимку с жирафом, польёт фиалки, наденет сиреневый свитер и пойдёт в закусочную с Кэнди, Дереком и Бобби!
Снаружи слышится какой-то шум. Сара открывает глаза. Не сон.
***
— Аарон! Босс, да стой же ты!
Хилл останавливается у мотоцикла, бросает сигарету на землю и с раздраженным рычанием оборачивается на Дрю и Стенли, с ошалелым видом выскочивших из своей тачки.
— У меня нет, черт подери, времени, парни.
В висках пульсирует единственная миссия: как можно скорее добраться до чёртовых Морингов. Поверить в пропажу их сына — то же, что и поверить в Санту. Они покрывают преступления этого сосунка и, боже мой, если Сара — его следующая жертва, Хилл не побрезгует испачкать руки в крови этого мелкого ублюдка. Пусть шериф прочёсывает хоть весь город, вешает бесполезные объявления или, может быть, с усмешкой говорит о том, что Сара могла задержаться у друзей или нашла себе парня и нет повода паниковать. Но он есть, этот чёртов повод есть, потому что, блядь, никто не видит, что скрывается за этой наивной улыбкой семнадцатилетнего школьника, способного на самые жуткие вещи. И если это он причастен к её пропаже, если это он преследовал её на машине, то мальчишка ввязался в очень опасную игру.
Звук полицейской сирены заставляет Аарона выдохнуть — отлично, шериф уже в курсе. Стенли пихает Дрю в бок, и оба брата кашляют, привлекая к себе внимание.
— Ладно, что у вас? — Аарон сжимает зубы.
— Мы не смогли доставить товар в Хейден, — Дрю проводит ладонью по лицу и морщится, предвидя гнев лидера. — Там… там копы оцепили целый район. Девчонку нашли. Мёртвую. Фараоны проверяют всех, кто въезжает в город, а с нашим багажом… пришлось вернуться.
Всё внутри холодеет, ноги подкашиваются, а в глазах темнеет, так что Аарон теряет равновесие, покосившись на бок. Байк удерживает мужчину от падения, и он поднимает на драконов изумленный взгляд, чувствуя, как сердце сжимается от страха. Впервые в жизни он поистине боится чего-то. Нет, это даже не страх… это смертельный ужас, сковавший всё его тело.
— Девчонку? — шёпот слетает с губ. Аарон морщится от неприятных ощущений, сжавших его сердце. — Как… как она выглядела?
Парни переглядываются и пожимают плечами.
— Мы не видели тело, там столько народу, надо было быстрее слинять.
— Чёрт, чёрт, чёрт! — Хилл отходит от байка и со всей имеющейся в нём силой ударяет по колесу. — Я убью его. Чёрт.
— Ты что, знал её? — Стенли потирает шею и хмурится. — Беда-а-а.
Нет, нет, он не знал, ведь это не может быть Сара! Она пропала совсем недавно… неужели её могут найти мёртвой в другом городе? Но ведь Хейден всего в получасе езды от Сентфора!
Аарон готов уничтожить самого себя за эти бредовые предположения. Это исключено, это не Сара, нет, нет, ни в коем случае, он просто не может её потерять. Не сейчас, когда всё, в чём он нуждается — каждый день видеть её, такую надоедливую и маленькую, рядом. Но страх никуда не исчез, и он подбирается к горлу тугим комом, так что в следующую секунду Хилл снимает байк с подножки и садится на него, планируя как можно скорее добраться до Хейдена.
— Эй, может, поехать с тобой?
Всё точно в дыму или во сне, руки дрожат, байк не заводится, а драконы, так и не дождавшись ответа от своего босса, спешат обратно к своей тачке. Третья попытка завести эту махину не оборачивается успехом и, со своей силы стукнув по баку, Аарон вдруг слышит обрывки разговора удаляющихся Дрю и Стенли.
— Кстати, ты видел тачку под домом Лома? У него же нет прав.
— Так это его серый вольво там стоял?
— Ну да, а чей ещё? Он же один живёт.
Хилл в удивлении открывает рот. Вот оно! Серый вольво — тот самый, что гнался вчера за Сарой! Но неужели… боже, зачем ему это? Неужели Лом решил таким образом отомстить Аарону?
Размышлять о мотивах этого психа нет времени. Хилл знает, где искать Сару — и это главное, чёрт подери.
***
Лом возвращается спустя несколько минут, крепко сжимая ладонью рукоятку ножа. Находясь почти в бессознательном состоянии, Сара всё же вылавливает из затуманенного каким-то раствором разума несколько безумных идей. Что, если повалиться вместе со стулом набок, когда этот ублюдок подойдёт ближе? Он наклонится, чтобы её поднять, и Сара сможет выхватить у него нож? Запястья туго связаны, но она может пошевелить ладонями — вот только насколько быстро ей нужно действовать? Нельзя терять время.
Сара предпринимает первую попытку раскачаться, но Лом быстрее — ему достаточно пары шагов, чтобы оказаться рядом. Мужчина устраивает свои грязные руки на её бёдрах, с улыбкой заглядывая в округлившиеся от страха глаза.
— Хочу услышать твой голосок, — ухмыляясь, хрипит он и стягивает с её лица повязку.
В следующую секунду в его лицо летит смачный плевок.
— Ах ты мелкая дрянь! — орёт Лом и что есть мочи бьёт её по лицу.
Девушка морщится от резкой боли и всхлипывает. Прежде ей не доводилось испытывать ничего подобного. Ощущения такие, словно кто-то приложил к её щеке раскаленную кирку.
— Ублюдок, — с трудом говорит она, чувствуя, как пылает её рана.
— Это твой папочка тебя научил таким грязным словам? Может, тебе стоит прополоскать ротик? Я ведь не просто так его освободил.
Сердце в ужасе пропускает удар, и Сара до побледнения сжимает губы, отворачиваясь. Слезы градом льются из её глаз, обжигая раны на лице, когда Лом вдруг подходит к ней со своей омерзительной улыбкой и угрожающе поблескивающими в темноте гнилыми зубами. Звон пряжки ремня заставляет её громко всхлипнуть и крепко зажмуриться.
Это конец. Это точно конец. Она так и умрёт, изнасилованная, в подвале дома какого-то старого ублюдка.
Лом подходит ближе, проводит ладонью по её волосам и опускается к груди, с силой сжимая её.
— Не трогай меня! — пытаясь увернуться, охрипшим голосом кричит Сара.
— Ну, сладкая, мы только начали…
За дверью раздаётся какой-то грохот. Лом стискивает зубы и с тяжёлым вздохом оборачивается, застегивая брюки.
— Кто-то нам постоянно мешает, заметила? Никуда не уходи, сладкая, я скоро вернусь.
Поселившаяся в душе едва заметная искра надежды перерастает в настоящее пламя, когда за Ломом закрывается дверь. Сара изо всех сил трёт друг о друга запястья, выкручивает руки, пытаясь высвободить их из верёвки, ведь, в конце концов, это всё, что она делала с того самого момента, как очнулась здесь. Она едва не выкрикивает от счастья, когда одна рука выскальзывает из оков прочной верёвки, и когда снаружи слышатся тяжёлые шаги, школьница соединяет запястья так, будто они всё ещё связаны. Освобождённые руки — это ещё не спасение, но уже маленький шанс выколоть глаза этому ублюдку в самый подходящий момент.