Удивительно, что, несмотря на жёсткость действий ЦРУ, «Рампартс» всё-таки выжил и досказал свою историю. Как и опасались в ЦРУ, «Рампартс» не свернул с курса и издал своё расследование тайных операций Управления. Расследования журнала, опубликованные в апреле 1967 года, были моментально подхвачены центральными газетами. Последовала волна разоблачений, которая привела, по словам одного комментатора, к тому, что «теперь очень долгое время каждое политическое общество, благотворительный фонд, студенческая организация и бейсбольная команда в Америке будут идентифицироваться как прикрытие Центрального разведывательного управления США» [982].
Конечно, раскрыты были не только внутренние американские организации, действующие как прикрытие ЦРУ. Как только появилась подробная информация по финансированию Управлением Конгресса за свободу культуры и его изданий, сразу выяснилось: всё, что говорил О'Брайен о журнале «Инкаунтер», оказалось правдой. Спендер, который на момент развития этой истории всё ещё находился в США, просто сломался. Отчаявшись удержать его, Джоссельсон и Ласки обратились к Исайе Берлину, который, как было известно, «успокаивающе влиял на темперамент Стивена» и в то время преподавал в Университете Нью-Йорка. «Уважаемый Исайя Менделевич, - писал Джоссельсон в своём письме от 8 апреля, - то, о чём я хотел бы поговорить с вами, не очень удобно обсуждать по телефону. Я серьёзно обеспокоен тем, что Стивен и «Инкаунтер» стали настоящими жертвами текущей неразберихи, и тем, продолжит ли Стивен (как и Наташа в Лондоне) подливать масло в огонь. Я по-настоящему люблю их обоих, поэтому и беспокоюсь, и я также знаю, что если кто-то и может повлиять на Стивена, так это вы. Ситуация действительно серьёзная, но определённо будущее «Инкаунтера» не может быть спасено путём принятия радикальных мер под давлением» [983].
«Действительно, проблема со Стивеном и «Инкаунтером» существует, а Артур [Шлезингер], который только что сообщил Ласки, что вопрос решён и нет необходимости встречаться по этому поводу в Лондоне, думаю, был несколько оптимистичен, - ответил Берлин в своём письме. - Независимо оттого, какая может быть реакция здесь... данный вопрос, вероятно, будет поднят и в Лондоне, так как и Стивен и Кермоуд, как говорят, встревожены. Мне кажется, каким бы ни было будущее «Инкаунтера»... есть смысл опубликовать заявление, говорящее читателям, что редакторы «Инкаунтера» не знали об источниках финансирования Конгресса за свободу культуры - что будет правдой, во всяком случае, для большинства из них. Сколько Ласки знал или не знал, я, конечно, не скажу... Во всяком случае, я думаю, что вы, возможно, должны, порекомендовать провести встречу соответствующих сторон в Лондоне с целью урегулирования этой проблемы. Проведение телефонных переговоров со Стивеном в Чикаго, другими - в Лондоне, Артуром - в Нью-Йорке, вами - в Женеве и прочими будет недостаточным. Вы никогда не сможете видеть ситуации в целом, если не будет некоей встречи, чтобы уладить моральное, интеллектуальное и организационное будущее «Инкаунтера» [984].
В Лондоне тем временем Кермоуд безнадёжно проиграл дело по обвинению в клевете. Более того, он был убеждён, что хотя новое финансирование «Инкаунтера», проводимое Сесилем Кингом, «было совершенно законным», журнал «оставался всё ещё под непрямым (каким бы искусным он ни был) контролем ЦРУ». Кермоуд написал Ласки, чтобы уточнить свои жалобы и сообщить ему: «В отсутствие очень убедительных объяснений я не могу продолжать работать с ним. Он не ответил на письмо, но появился в Глостершире, чтобы поговорить обо всём. Когда мы прохаживались час за часом вокруг сада и загона, он дал мне самый полный отчёт, какой возможно было ожидать при его отношении к Конгрессу и истории с «Инкаунтером» [985]. Это был тот самый момент так называемого признания Ласки: он сказал Кермоуду, что знал о поддержке, осуществляемой ЦРУ на протяжении нескольких лет, но не мог объявить об этом публично.
Вскоре после этого - и при посредничестве Исайи Берлина - было созвано экстренное совещание совета попечителей «Инкаунтера» с участием Ласки, Кермоуда, Спендера (который прилетел обратно из Штатов), Эдварда Шилса, Эндрю Шонфилда и Уильяма Хэйтера. Они встретились в отдельном кабинете, в ресторане «Скотт» на Хеймаркет, на расстоянии всего нескольких метров от офиса «Инкаунтера». Шиле и Шонфилд защищали действия ЦРУ, но Кермоуд и Спендер заявляли о своём намерении уйти в отставку. Ласки отказался уходить в отставку и яростно выступил против Спендера, называя его лицемером. Затем Ласки сбросил на Спендера информационную бомбу. Спендеру стоило перестать кичиться своей нетронутой добродетелью в вопросе о финансировании из ЦРУ и признать следующий факт: его зарплата в течение многих лет являлась скрытой дотацией Министерства иностранных дел. По воспоминания Кермоуда, «Спендер сильно разволновался и объявил, что пойдёт в Национальную галерею, где ему нужно посмотреть на определённую картину, чтобы успокоиться» [986].