Шепард Стоун, сотрудник Фонда Форда, который выполнял посреднические функции, перечисляя миллионы долларов благотворительных средств для Конгресса, был кандидатом Джоссельсона на пост преемника. По словам Дианы, «Майкл вскоре понял, что это было ошибкой. Майкла оставили консультантом, он отправлял множество записок с рекомендациями, но не получил на них ответов. Шеп оказался в затруднительном положении, потому что не хотел быть «мальчиком Майкла», номинальным руководителем. Но всё было сделано не очень элегантно. Майкл не соглашался с Шепом, когда тот сокращал не представлявшие для него интереса отделения иностранных и региональных ассоциаций: Индию, Австралию, всё, что не было европейским. Шеп не придавал этим странам значения - он никогда там не был, и таким образом, они просто для него не существовали. Шеп проявил глубокое непонимание интеллигенции. Когда из года в год в Фонде Форда требовалось делать презентации, чтобы получить финансирование, Шеп просил Майкла делать это, потому что сам он не справлялся» [1085].
Теперь полностью финансируемый Фондом Форда Конгресс, очевидно, достиг независимости, чего не удалось Джоссельсону. Но, по словам Джона Ханта, летом 1967 года между британскими, французскими и американскими секретными службами развязалось негласное жёсткое соперничество по сохранению лидерства в организации. «Опасения заключались в том, что одна из этих организаций, которым на раннем этапе помогали американцы, рано или поздно будет подмята союзнической службой, - объяснил он. - Неопытные, тихие американцы продолжат вкладывать деньги, а мы [европейцы] - мозги, и мы получим великолепно проведённую, чистую операцию, мы будем управлять всем» [1086]. В конечном счёте, каждый получил своё. Американцы провели своего кандидата на пост президента и исполнительного директора - Шепарда Стоуна. Вся его карьера от Высокой комиссии в Германии до Фонда Форда и теперь - Конгресса была связана с разведкой. В своих мемуарах глава восточногерманской разведки Маркус Вольф (Markus Wolf) утверждал, что Стоун был офицером ЦРУ. Французы провели своего человека на пост директора - Пьера Эммануэля; его причастность ко Второму бюро (разведслужбы Франции. - Прим. ред.) долго являлась пищей для различных слухов. Британцы спустя некоторое время провели своего человека содиректором: им стал Адам Уотсон, офицер связи Секретной разведывательной службы Великобритании с ЦРУ, базировавшийся в Вашингтоне в начале 1950-х, эксперт по психологической войне; затем Уотсон координировал секретные отношения Отдела информационных исследований с Конгрессом за свободу культуры.
Всё изменилось, но в действительности осталось неизменным. За исключением борьбы между конкурентами и напряжённых отношений, которые Джоссельсону удавалось сдерживать на протяжении многих лет - это, несомненно, его заслуга. Злоба и мягкотелость, унаследованные от всех интеллигентских конклавов, теперь доминировал и в организации, потерявшей устремлённость, сделавшую её такой успешной в разгар холодной войны. Из Женевы Джоссельсон не мог сделать ничего, чтобы помочь воссозданному Конгрессу уйти с пути, который неизбежно вёл к краху и забвению. Набоков иногда присылал новости, называя своих новых руководителей «ловкачами». Так же пренебрежительно отзывался и Эдвард Шилс, который порвал с организацией в 1970 году. Это была, по его словам, крайне дискредитированная «говорильня для самодовольных, пресыщенных интеллектуалов» [1087]. В другом письме Джоссельсону Шиле писал, что у него не было новостей о Конгрессе, хотя он получил приглашение встретить некоего «ведущего гоя», на которое он ответил отказом[1088] . Он разделял впечатление Сидни Хука о Стоуне как «о неуклюжем осле... дураке, который наслаждается абсолютно незаслуженными положением и льготами» [1089]. «Единственное, что Стоун понял в международных делах, - сказал Шилс, - это то, как проводить учёт расходов». Вопрос, который вызывал наибольшую обеспокоенность Шилса и на который, по его признанию, он никогда не будет в состоянии ответить, состоял в том, как коммунистам, несмотря на всё совершённое ими зло, удалось создать и поддерживать столь высокую мораль [1090].