– Я пойду. Пока, – грустно улыбнулась она.
– Пока, – с грустью ответил Андрей. Теперь он уж не отрывал от нее взгляда. Она уходила. И именно за эти убегающие секунды цеплялся Андрей. Будто до этих секунд не было ничего – ни разговора, ни взглядов, ни желания добраться до чего-то большего, более сложного, настоящего и сейчас уже полуреального. И после, когда она закроет калитку и скроется за кустами вишни, будто тоже уже ничего не будет.
Было… Будет… А что есть сейчас? Гряда облаков на небе, леденящая ладонь через резину шланга вода, да и вообще всё, что есть вокруг – оно тоже сейчас!..
Андрей повернул краник и, дождавшись, когда остатки воды стекут в ванну, пошел домой. Не кстати он вспомнил, что сам отказался от любимого печенья. Но идти в магазин даже и не подумал. И минуя все желания и мелкие противоречия, до сути которым не хотелось докапываться, вышел обратно на улицу.
«К бабе Кати поеду» – подумал он.
Когда Андрей собрался ехать и выкатил велосипед из сарайки, опять увидел Настю. Только она его не заметила. Целенаправленно, не вертя головой по сторонам, куда-то она пошла. Андрей поспешно подкатил велосипед к калитке и напряженный стал чего-то ждать.
Серенькая девятка, прыгая по ямам, пронеслась по дороге. Воздух превратился в пыльную массу, через которую было плохо видно дома напротив. Да и ладно эти дома!.. Девятка резко затормозила прямо перед Настей, что стояла на дороге. Она была напряжена и трусливо озиралась назад, к дому, но сквозь пыльную завесу Андрей разглядел лишь, как она шустро юркнула в машину, да отмахивалась рукой от навалившихся на нее клубов пыли.
Андрей стоял, вцепившись руками в деревянные ганки калитки и бросив велосипед себе под ноги. Он был крайне напряжен, но еще ничего не мог сообразить и хотя бы немного что-нибудь подумать. А девятка, лихо развернувшись и напылив еще больше, виляя между ям в поисках дороги, проехала совсем рядом с забором Бушуевых.
«Как же такое может быть!» – не было предела удивлению Андрея. Он, не моргая, уставился на отъезжавшую машину и уж совсем перестал замечать, что стоит в облаке пыли. С наивным изумлением на лице, не отводя глаз, Андрей проводил за поворот Настю с Аркадием. Тем самым Аркадием, что велел Андрею больше не приходить играть в «Радугу» и, что приходил зимой ругаться к Лиличке, которую бросил с ребенком, а потом в пьяном безумстве пытался чего-то добиться от нее.
Настенька – скромная и улыбчивая девушка. Сколько правды вмещают в себя эти слова?..
«Ты бы смог!.. Ты бы обязательно смог, если оно тебе действительно было бы нужно. Просто нет в том такой уж необходимости… Да, нет же!.. не необходимости, а желания. Тут именно в желании всё дело. Что я, отличаюсь чем-то особенным ото всех, как-то по-другому устроен? Обычный человек. Ну уж, конечно, не Сашка. Сашка дурак…» – тут небольшой приступ совести заставил мысли Андрея замолчать. Сашка не был дураком. Другое дело, что он был очень просто внутренне устроен. Ему не требовалось чего-то особенного и сложного. Он был рад, что у него есть мотоцикл, а от мечтательных, но уже превратившихся в самую близкую реальность планов, что скоро у него появиться старенькая подержанная машина, счастливая улыбка не сходила с его лица. Сашку можно было всегда попросить о помощи. Он никогда не отказывал, по крайней мере, Андрею. Хотя Андрей не так и часто обращался к нему.
«Ну, всё равно Сашке лучше…» – на этом коротком продолжении мысль Андрея вновь остановилась. Он не произнес про себя вдруг начавший мучать его вопрос: «Чем? Чем лучше-то?..» Но непомерное желание разгадать сей вопрос и найти сиюминутно на него ответ становилось все сильнее и больше. И оно – желание – словно томная серая туча, что медленно ползла от горизонта и предвещала неминуемую грозу, заполняла собою все чистое небо, заволакивало весь разум. Ответ никак не находился и потому гроза была неизбежна.
«Вот надо было ей с ним уехать? Что происходит? Сколько бессмысленности и лишней суеты… Сколько?..» – мучился Андрей, а в голове вдруг воцарилось молчание. Ни ответа, ни следующего вопроса, ничего…
Андрей резко встал с дивана и в раздражении подошел к окну. Безветрие и тишина, а еще густая зелень лета и кучка розовых цветов под окнами, название которых он не знал и не собирался узнавать. Ему бы и в голову не пришло разбираться, какие тут цветы бабушка сажает. Но букет – цветы так и росли дружным крепким букетом – был бесспорно красив. Тишина… Она неожиданно обнаружилась и в доме. Весь день двери комнат хлопали, милочка кричала, смеялась, в общем резвилась не на шутку, бабушка с Наташкой о чем-то постоянно разговаривали. А сейчас тишина. Вроде как поужинал все ушли гулять. А куда? В огороде и около дома точно никого не было. Иначе откуда взяться такой ясной тишине. Андрей прислушался, тишина действительно была ясной, очевидной, но будто утомленной. Усталое дыхание дня витало в воздухе и делала вечер каким-то сонным и вялым. Живости не хватало. А где можно было зарядить энергией вечер да и себя тоже Андрей не представлял. А еще он ничего не понимал: ни себя, в первую очередь, ни Настю и ее поведение, ни то, куда все подевались и почему такая тишина, что начинало звенеть в ушах, окутала улицы.