– Да, – ответил Андрей на звонок отца и затих на долгих пятнадцать секунд. Ольгу, к сожалению, у него дослушать не вышло.
– Я домой, – как-то тяжело сообщил Андрей, – у нас квартиру затопило.
Все чуть погрустнели, Ольга удивилась.
– Марина Анатольевна все-таки это сделала, – не нарочно выдал Кирилл.
– Сделала! И как я понял, хорошо сделала. Ладно, пока.
Андрей свернул на соседнюю улочку и все возможными короткими путями поспешил к дому. Марина Анатольевна Краткова восьмидесятипятилетняя старушка, тронутая безумием своей буйной фантазии, кажется с самого детства, жила на втором этаже над квартирой Бушуевых. Неоднократно она уже пыталась затопить соседей, но каждый прошлый раз Бушуевых что-то, но спасало.
Сегодня же буйная фантазия старушки, смешанная с нажитыми за долгую жизнь привычками, некоторые из которых перешли в навязчивые идеи, все-таки взяла верх.
Марина Анатольевна любила заполнять ванную водой, а сама в это время выходила во двор. И не было никакой возможности переубедить пожилую женщину, что делает она совершенно неправильно. На все претензии в свою сторону она всегда отвечала одними и теми же словами:
– У меня дела. Пока я здесь делаю, у меня там уже целая ванная нальется.
Эта была ее убийственно-наивная фраза, которая приводила соседей в бессильное отчаяние или наполняла злостью, опять же от безысходности, их души. Кажется, Марина Анатольевна сама не понимала наверняка, для чего ей нужен этот опасный ритуал. В доме, в котором она раньше жила, всегда были перебои с водоснабжением. И привыкшая держать запас воды старушка, с успехом продолжила свои, ставшие машинальными и бездумными действия и на новой квартире.
– Как она не понимает, что незачем наливать целую ванную водой! Да хотя и пусть бы. Но она из дома уходит. Как-будто нарочно, издевается над нами. И ты видел ее лицо? Говорить что-либо ей бесполезно. Она совершенно не понимает о чем и зачем, собственно, ты с ней разговариваешь на эту тему. Учить ее начинаешь. Она же ведь бывшей учитель. В музыкальной школе всю жизнь работала.
– А может у нее и на самом деле дела, – выдал как-то Андрей только ради смеха. Хотя сам же понимал, что смешного здесь столько же мала, сколько и цветов зимой в засыпанной снегом клумбе. Просто под его хорошее настроение пришлась эта фраза.
– Андрей!.. – разочарованно ответила Наталья Валерьевна, – ты издеваешься что ли? Вот когда она забудет про включенную воду, тогда посмеешься.
Встревоженный Андрей уже подходил к дому. Его былое веселье не вспомнилось, а потому и ругать себя ему не пришлось.
У подъезда не было ни одной живой души, но на тротуаре и близлежащей территории стояли машины. Андрей понял, что съехалась всевозможная родня Кратковой – дети, внуки – но никого не было видно. Возле дома стояла удивительная тишина, и потому Андрей остановился и уже не спеша, прислушиваясь, стал приближаться к подъезду. А когда Андрею в глаза бросилась распахнутая дверь квартиры, он окончательно понял, что старушка Краткова – это тихое, наивное, но творящее зло создание.
Сколько воды было залито в квартиру Бушуевых! Полы в ванной, туалете, кухне и коридоре были под слоем воды. Можно было по-быстрому соорудить из бумаги кораблики, обуть резиновые сапоги и в удовольствие резвиться. Никаких луж не надо, когда такое море раскинулось в самом доме. Андрей только начал приноравливаться, чтобы доплыть до своей комнаты, как шумный поток голосов слетел со второго этажа и приковал все его внимание к себе. Голосов было много, и среди них слышался отцовский. Значит, родители были там, у безумной Кратковой.
– А я говорила, что бабушка к нам забрать нужно было, – прилетела со второго этажа фраза всезнающей и умной внучки Кратковой. И галдеж, немного приутихший возобновился. Вся толпа стала спускаться вниз. Андрей, замерев, ждал, когда шумная толпа своим вниманием обрушиться на него и затопленную квартиру.
Уже ближе к полуночи, когда озеро с пола было убрано и масштаб бедствия был более или менее оценен, Бушуевы сидели в зале и пили чай с бутербродами, доедали обеденные котлеты.
– Предлагаю сделать ремонт и продать квартиру, – решительно и устало сказал Александр Васильевич.
– Хорошо, Саш, – не менее устало, соглашаясь, ответила Наталья Валерьевна. Она с наслаждением отпила большой глоток крепкого сладкого чая и откинувшись в кресле, поставила кружку на журнальный столик, – нам давно надо было уже продать ее. Удивительно, как это мы столько лет здесь прожили?