– Как поедим, гулять пойдем, – хорошо сказала Полина.
– Разумеется, – так же хорошо согласился Андрей.
Он помыл банки под струей воды, вытер их насухо и стал искать открывалку. Полина наблюдала за ним. Перевернув блин, она приоткрыла окно, выпустив аппетитный и совсем не подгорелый аромат на улицу и впуская на кухню свежий воздух маленькими порциями.
Тетя Валя, вышедшая на крыльцо подышать, с некоторой завистью уловила вкусный аромат. Быстро сообразив, кто и где печет блины, она тут же проговорила про себя несколько следующих фраз:
«Вот, родители уехали, а он тут же к себе эту привел. А то, конечно, уроки учить она к нему ходила. Ох и хитра!.. Ох и хитра!.. Только ходит и улыбается, а сама вон какого жениха себе отхватила!.. Да!..»
Тетя Валя была недовольна. По ее мнению все выходили корыстными и исключительно расчетливыми. Младший Бушуев – так она любила называть Андрея – выбрал себе в школе молодую и красивую девушка. То есть, оказался достаточно хитрым и самовлюбленным. А Полина – ее тетя Валя за глаза звала ученицей – оказалась довольно расчетливой и мудреной девицей. Со сверстниками не водится, а к Бушуеву так-таки и прилипла. И получалось по теткиному мнению так: оба были хороши, нечего сказать. Но, вместе с тем, что грязно обсуждая их с кем придется, тетя Валя завидовала Полине. Ведь на Андрея было приятно и просто посмотреть – такой красавец! Что-то похожее на восхищение молодыми людьми разливалось в душе тети Вали. Здесь были и сожаления о прошедшей своей молодости, и всё та же зависть, и, наконец, желание как можно почаще встречать Андрея и Полину вместе. Нравились они ей! Но, как твердо считала тетка, ничего просто так в их отношениях не происходило и происходить не могло.
Когда пришло лето.
С минуты на минуту должен был прибыть поезд и, сделав короткую остановку, двинуться дальше. Андрей не спеша стоял под вечерними летними лучами солнца на платформе. Дома ему пожелали удачи на предстоящей конференции родители, а Полина, к сожалению, не смогла проводить его. Она уехала в село за пятьдесят три километра от города к старенькой бабушке. Это было необходимо.
Прошедший день, будучи суетливым, сейчас будто решил проводить Андрея и пожелать ему счастливой дороги. Его тихое «до свидания» парило в воздухе еле ощутимым теплым ветерком. Солнечный свет, по мере того, как солнце близилось к горизонту, становился более видимым и густым. И скоро, только взгляни на запад, ничего не увидишь, всё будет залито оранжевым туманом, предвестником приятной вечерней прохлады. Приближался хороший вечер, в который было бы замечательно сходит на пруд, искупаться, а придя домой наестся Полинкиных блинов с полевой клубникой натертой с сахаром. Но это всё будет потом. А сейчас он уезжает, а Полина – у бабушки. И, пожалуй, это тоже хорошо. Другая прелесть спрятана за этими событиями.
На платформе, рядом с Андреем сновал народ. Какие-то люди торопились, какие-то даже нервничали, а Андрей был до неприличия спокоен. У него даже не отражалось на лице ожидание, которым был пропитан не только воздух, но и обязательно, в разной степени все лица, здесь присутствующих людей. Все ждали, и не могли не ждать.
Андрей с некоторой медлительностью, переходящей в лень окинул взглядом пассажиров. Две женщины поодаль от него о чем-то взволнованно разговаривали. Одну из них Андрей где-то видел. Точно видел, а где, припомнить не мог. И бросил вспоминать. Совершенно не важным и даже скучным было для него сейчас вспоминать это.
«Лето, лето!.. Конференция, а затем отпуск…»
Только Андрей с наслаждением разложил на первое, второе и третье, то, что не могло его не радовать, как встревоженно заморгал и, хорошо, что назад не попятился. Такой случайности просто не могло быть. Или это была не случайность, а такое невероятное стечение обстоятельств, думая о котором, можно было засомневаться в своем взгляде на мир и немного, но поверить в существование судьбы. Хотя, что такое есть случайность вообще?..