Китайцы... А что сейчас у китайцев творится? С кем дружат, с кем воюют?
В любом случае, за здорово живёшь люди помогать не станут. Козырять особыми полномочиями воспрещено -- при плохом раскладе государевых людей могут закинуть в сырой зиндан и начать по капле выдавливать сведения. Мы заурядные вольные странники, в варианте, -- несчастные рыбаки, вынесенные океаном на дальние берега. Судно утопло, экипаж тоже, кое-как вышли к дороге...
Стоять вот так на краю обрыва, дышать свежим ветром и смотреть на мир, простирающийся под ногами -- это всегда завораживает!
Прокачиваем.
Есть ряд особых примет, условий, определённых особенностями местности. Есть профессиональное чутьё, в конце концов, выработанное тяжким трудом и долго накапливаемым опытом. Называйте, как хотите: интуиция, везение или Перст Указующий в виде серебряного амулета, врученного группе самими Смотрящими. Желаете большей конкретики? Не думаю, что такая информация в ближайшее время может вам пригодиться, вы же не сталкеры... Праздный интерес.
Если попадёте сюда и станете таковыми, то начнёте с самых азов, пройдёте специальное обучение, потом экзамены.
Нудятина, вообще-то, и никакой романтики.
-- Четыре полянки перспективны, -- и передал бинокль другу.
Гоблин изучал окрестности не менее десяти минут, я даже сел на траву.
-- Пять! -- решил он, сразу потребовав: -- Давай сверяться.
Тут же начали некультурно тыкать в пространство пальцами, помогая себе описаниями примет, провозились долго. Перепроверяя и постоянно сомневаясь. Наконец я согласился, действительно, пять полянок могут нас порадовать, из них две наиболее заманчивы. В обоих случаях невысокий сосновый лес обрывается резко, линия ломается -- словно прямоугольный пропил в абрисе. Строй деревьев как бы "падает" на несколько метров, однако почти сразу же и поднимается. Если там находится локалка, то между соснами находится узкий лиственничный перелесок, обычно так. Будто ножничками выстригли, и все мы знаем, кому принадлежит чудо-инструмент.
-- Сомов, трахома, у дальней точно есть "отрезок"! -- приглядевшись к одной из точек, я обрадовался.
-- Не сглазить бы...
Предстоит пахота.
И, что самое обидное, потраченный труд не гарантирует находки.
С этой точки наблюдения очень сложно определить ориентиры, которые помогут найти перспективные места с равнины, с дороги. Хорошо, если в таких случаях удаётся найти одинокое приметное дерево, на траверзе которого расположен потенциальный объект интереса. Подойдёт свежий скальный обломок или старый замшелый валун, годится и хитрая загогулина дороги.
Ну, всё, что могли, сделали, дальше работаем пёхом, внимательно оглядывая округу.
И мы тронулись в путь.
Под горочку шлось бодренько. Удивительно, но настроение было отличное!
Движение это жизнь, банальность выражения не отменяет его гениальности. Для сталкера особенно. Я даже тихонечко запел одну из любимых, "Space Junk" -- финальную песенку из первой части старенького сериала "Ходячие мертвецы", вполне подходит для поискового настроения. А то, что для пения таким "мастером", как я, музыка не очень-то приспособлена, так плевать на то. Хочется! Гоблин какое-то время слушал, показалось, что даже с удовольствием, а потом жутким голосом затянул вместе со мной в припеве:
It is full of space junk!
But your words are coming through...
В такт шагам. Почти строевая.
На дороге было по-прежнему безлюдно, обзор хороший, опасок нет, интересов тоже. Часто по сторонам смотрим? Именно так, сталкеры очень много внимания уделяют исследованию кругозора, что делать, такая работа...
В долине деревья были и размером поменьше, и стояли пожиже.
На радость, местность пока ровная -- холмы начинаются чуть дальше по дороге, частые полянки рядом страссой, где поуже, где пошире. Справа лиственные рощи узкими языками подходят ближе пятидесяти метров к грунтовке не подбираются почти вплотную, у обочин стоят лишь низкие кустики, да одинокие деревца посреди густой травы. Слева вдалеке виднеются горы, а лес стоит высокий, смешанный, в расцветке которогопереливаются все оттенки зелёного. Хвойные деревья попадаются не часто, светленький лесок, нарядный, не опасный. До него метров двадцать.
Через каждые пятьсот метров останавливались, замирали и слушали лесные звуки.
Беспокоило одно -- почему нет никаких следов?
Первые две точки проверили быстро: помогло удобство доступа -- одним радость, а у нас рожи сразу стали кислыми. Тем не менее, работали по плану, честно и добросовестно. Лысые полянки... И опять никаких следов!
Третья точка спряталась глубоко в чаще. При сходе с трассы я позорно ошибся, как последний новичок, забурившись в самый бурелом. Поматерились, и выбрались назад, совершенно по-дурацки потратив силы. Поляну нашли только с третьего захода, убедившись, что и в данном случае Смотрящие ничего для нас не приготовили.
Попили холодного чаю, погрызли невкусные медвежьи чипсы.
-- Косулю, что ли, хлопнуть? -- заполнил паузу Сомов, разваливаясь на траве.
-- Ты особо на земле не лежи, холодная всё-таки... Видел?
-- Ага. Водятся. У меня и заряд подходящий.
Попробовав один раз, Гоблин больше не хочет грызть свинец, благоразумно нарезав мультитулом жеребья различной длины и веса.
-- А я не видел. Долгая тема.
-- Тогда зайца. Вон они, бегают.
Зайцев тут очень много, совершенно непуганых.
-- Масло на зайца тратить не разрешу, -- отрезал я.
Мишка насупился. Дело в том, что зайчатина -- не самое лучшее мясо в плане питательности. Слишком постное, в нём практически нет жира. Жить исключительно зайчатиной нельзя, дистрофиком станешь. С маслицем и травками ничего, но мне жалко расходовать дефицит на столь несерьёзную добычу.
Немножко передохнув, мы поднялись и пошли дальше.
Только начали движение, как Сомов ни того ни с сего брякнул:
-- Костян, а ты знаешь, китайцы считают, что злые духи умеют ходить только прямо. Если перед ними поставить стенку, то пройти не могут. Не умеют огибать углы.
-- Господи, Мишка, где ты этого нахватался?
-- В шанхайском кабаке слышал.
-- А... Я испугался, что книжку какую-нибудь прочитал, -- сказал я с облегчением.
-- И ещё. Все злые духи к китайцам приходят с севера. Как мы.
-- Типун тебе на язык! Вот это уже хреново.
Возле маркера четвёртой точки -- одинокого дерева, повреждённого молнией, мы посоветовались и свернули в сторону реки. Через триста метров кустарника вперемешку с густым кедровым стлаником шедший впереди Гоблин остановился, сразу повернув голову в нужную сторону -- как флюгер. Настоящий лес был с одной стороны, справа от нас. Слева под ласковым, но ещё слабым весенним солнышком грелась огромная травяная поляна, плоская, как блин. Обманчиво красивая, если не всматриваться, то сплошной Васнецов и Шишкин.
Раздвинул кусты молодого орешника...
-- Гоб, машина!
Сомов стрельнул глазами, тоже зацепился.
-- Твою мать...
Центр почти круглой поляны занимало ядовитого цвета болотце, обманчиво слившееся по краям с обычной зелёной травой.
На дальнем от нас краю из трясины не более чем на метр торчал угол большого дома.
Бревенчатого!
Габариты строения определить невозможно, видно только кусочек локалки, весь зелёный от мха. Трахома, это нижние венцы, крышей вниз ухнула!
-- Охренеть, ништяк утонул! -- растерянно проблеял Мишка и умолк
-- Не, так не бывает...