Чем осложнялась ситуация? Тем, что в 2004 году, когда я избрался в парламент, произошло сильное расширение европейских границ. В состав Европы вошли 10 новых стран. Многие из них вышли прямо из советского опыта. Они вошли в Европу в определенном смысле не под эгидой Европы, а под эгидой Америки, особенно это касается трёх балтийских государств, Польши. Не случайно Америка настаивала, чтобы эти страны немедленно были включены в НАТО. И они действительно немедленно вошли в НАТО. Почему? Потому что НАТО живет под эгидой Америки. И Америка таким образом диктовала курс. Скажем откровенно: Америка завоевала руководящие слои этих государств, она управляла ими. И когда они вошли в состав Европы, они взяли с собой в багаже все американские идеи. Я по опыту работы в Европарламенте могу сказать: депутаты, которые представляют эти страны, имеют иное представление о Европе, нежели мы. В итоге Евросоюз очень сильно ослабел.
– Каковы шансы Сильвио Берлускони остаться у власти?
– Остаться у власти Берлускони сейчас очень сложно, невероятно сложно. Он уже исчерпал себя, и это видно: он сильно проиграл региональные выборы и находится в нелегком положении, тем не менее, здесь не всё так явно. Итальянские оппозиционные силы совершенно не подготовлены. У них нет идеи. И самый серьёзный риск, который мне видится, это то, что через год на выборах Берлускони потерпит поражение, но на его месте будет берлусконизм без Берлускони, чего я опасаюсь, поскольку Берлускони – явный противник для всех, население его не любит. Но когда придут к власти бывшие коммунисты, левые демократы – у них же нет другого видения ситуации. Мне кажется, они ничего пока не могут предложить.
Важно смотреть на ситуацию открытыми глазами. Сапатеро в Испании тоже социалист. Но Сапатеро сразу, с самого начала стал демонстрировать, что он может отстоять свои идеи, даже когда Америка очень сильно давит на него. Он принял решение после победы на выборах вывести своих солдат из Ирака. А в Италии коалиция левых сил не обещает, что после победы выведет войска. Вот в чём разница.
Они связаны между собой, они все принадлежат к одной партии – партии олигархии. Они создали мажоритарную бипартийную систему, когда между левыми и правыми больше сходства, чем разницы. Так пока не везде: во Франции ещё не видно этой тенденции, в Германии тоже нет, там сохранилась традиция значительного различия между двумя партиями, в Великобритании сходная ситуация. Но вот в Италии эта тенденция явно видна, в Америке тоже, где разделение на две партии производит одновременно сближение двух монументальных сил. Сближение к центру, все кошки – серые. Не видно никакой разницы. Всё в этой ситуации зависит от народов: захотят ли они, смогут ли сохранить свою власть или уже готовы делегировать её олигархии: правой или левой – не важно. В Италии такая опасная тенденция налицо, и я смотрю на это не без волнения. Кризис демократии на Западе сейчас очень силён. И особенно в Америке – самом первом в историческом смысле демократическом государстве, которое теряет все характеристики реальной демократии. Трудно определить будущее в таких условиях. Мы находимся в центре масштабного кризиса, какого не было в течение, наверное, трёх веков. В современном мире идёт борьба идей. Где, с одной стороны, есть идея построения новой международной демократической архитектуры через реформирование прежних институтов, а с другой стороны – явное давление недовольной Америки, которая говорит: «Мы не хотим никакой новой структуры. Мы сами являемся новой империей и будем диктовать правила игры всему миру».
Кто в этой ситуации выиграет? К сожалению, в нынешней ситуации у Америки больше шансов выиграть. Но в то же время она переживает глубочайший кризис, и глобальная ситуация может очень скоро развернуться на сто восемьдесят градусов. К сожалению, я не вижу в Америке президента, способного сказать правду своему народу. Выход из этого тупика в таком случае один – война. Америка будет начинать новую войну. Затем следующую. Если это не поможет – третью. И будет переходить из состояния одной войны в следующую.
– На чьей территории?
– Скорее всего, следующим объектом войны Америки будет Иран. Там война будет вестись по иной модели, нежели в Ираке. Иран в два раза больше Ирака, и вести там войну будут не так, как в Ираке. Даже господа Болтон и Вулфовиц, самые радикальные теоретики империи, не думают, что можно захватить Иран. Они хотят бомбить, сломать Ирану голову, и только после того, как он окажется в состоянии коллапса, они поставят в правительство там нужных им людей. Приблизительно так было в Югославии. А вот Ирак был ошибкой Буша и его соратников. Они думали, что всё там будет просто. Оказалось – нет. Так что модель войны в Иране не будет повторять иракскую.