— Я понял вас, да…
Он как-то устало откинулся на кресле и замолчал, сложив руки на широкой груди.
— Вы уверены, что хотите его снять, мисс Грейнджер?
— Да, уверена, — она впилась ногтями себе в ладонь, сдерживаясь от гневного крика.
Адвокат поднялся с кресла, подошел к шкафу и начал в нем торопливо рыться, что-то шепча самому себе под нос. Через полминуты он вынырнул из недр пергаментов и снова сел за стол.
— Извините, мисс Грейнджер, но я должен направить вас к другому специалисту, — он подписал найденный пергамент, положил его в конверт, запечатал и прикрепил к лапке совы, сидящей неподалеку. — Отправь это в Гринготтс, — обратился к сове, и та тихо ухнула, вылетая в окно.
Гермиона сидела бледная и с ужасом смотрела на мужчину, который должен был ей помочь. Ее надежда угасала с каждой секундой. Что за бред? Почему так?
«Куда ты пойдешь, маленькая Грейнджер?»
— Я отправил от вашего лица запрос гоблинам. Вам придет сова с приглашением на оценку артефакта. Если его признают опасным для жизни, то, — он посмотрел ей в глаза впервые с тех пор, как она произнесла имя Нотта, — вы сможете попытаться найти адвоката, который вам поможет. На этом все, мисс Грейнджер. Извините, но у меня много работы.
Она замерла в кресле, будто растворяясь в нем. Дыхание перехватило, и она поняла, что не может ничего сделать.
Ничего.
Осознание ударило обухом по голове, слезы обиды подступили к глазам. Гермиона стиснула зубы до скрежета и подавила всхлип.
— Почему вы отказываетесь, сэр?
— Мисс Грейнджер, при всем уважении к вам и вашим заслугам я не могу выступать вашим адвокатом по данному вопросу.
— Почему? — она надавила. — Вы боитесь?
Он нахмурился.
— Понимаете, мисс Грейнджер, семья Нотт очень уважаемая. Я бы не хотел портить с ними отношения, буду честен.
— Значит, вы действительно боитесь.
Она встала, сжав сумочку, и в последний раз взглянула на него.
— Всего доброго, сэр.
***
Возвращение в Хогвартс было не отсрочить. Она и так почти два часа слонялась около Запретного леса, перед этим обойдя весь Хогсмид от и до, и думала-думала-думала.
Если человек, за которого поручилась Макгонагалл, ей отказал, то не факт, что согласятся другие. Все они боятся за свою карьеру — их не за что винить, но злые слезы на мистера Гринграсса все равно пролились, стоило ей покинуть его кабинет.
На заднем дворе Хогвартса ученики отдыхали после занятий, и никто даже не обратил внимание на ее потрясенное состояние. Кто-то с ней даже поздоровался, крикнув в след как ни в чем не бывало, и Гермиона вздрогнула — жизнь вокруг продолжалась, и только она оказалась в стороне.
Теперь жизнь в Хогвартсе не казалась такой беззаботной, как она надеялась. Все ее мечты о первом спокойном годе разрушил один человек.
Теперь она понимала, каково было Гарри, ведь он каждый год сходил с ума от беспокойства из-за одного единственного человека, который всячески отравлял его существование. Нотт не то чтобы отравлял ей жизнь, но омрачил уж точно.
Подойдя ко входу в башню старост, Гермиона замерла, неловко переминаясь с ноги на ногу. Вот сейчас она зайдет, увидит его, и что дальше? Как себя вести? Что говорить? С каким выражением лица предстать перед ним?
Одарить гневом, издевкой или безразличием? Показать, что она сильная и справится, или позорно разреветься у его ног и просить отпустить?
Девушка тихо прошептала пароль и медленно вошла в гостиную.
Запах сигарет сразу ударил в нос. Нотт сидел на диване с бутылкой огневиски и тупо смотрел на нее, будто ждал.
А может, так и было. Теперь она бы не удивилась его ожиданию. Возможно, он сидит здесь уже сутки и пьет это вонючее пойло.
— Малышка, ты вернулась? — он улыбнулся ей, и она закусила губу от того, как хорошо ей стало при виде него, будто все проблемы разом испарились.
— Не называй меня так, — ощетинилась и встала напротив. — Что ты хочешь за то, чтобы снять с меня браслет? Давай поторгуемся, Нотт.
— А что такое? — парень игриво надул губы и взлохматил волосы. — В адвокатской конторе отказали?
Она стиснула зубы, но не стала поддаваться на провокацию, лишь сжала сумочку в пальцах сильнее.
— Я задала вопрос. Ответь, пожалуйста.
Он задумался, деланно постукивая указательным пальцем по подбородку и смотря в сторону. Актер погорелого театра. Хотелось влепить ему пощечину за такие кривляния.
— А что ты можешь мне предложить, Грейнджер? — окинул ее тело жадным взглядом, особенно задерживаясь на бедрах и груди.
Извращенец.
Она поморщилась.
Он снова закурил сигарету из лежащей на бедре пачки, и Гермиона словила себя на мысли, с какой же жадностью она вдохнула этот терпкий запах. Будто бы не в силах остановиться, она сделала крохотный шажок к нему навстречу, просто чтобы лучше видеть его лицо.
— Что угодно, только сними его с меня, — она уверенно посмотрела в его темно-зеленые глаза и с мстительным удовольствием заметила глубокие мешки под ними от недосыпа, а на носу — свежую царапину.
— Я хочу непреложный обет, — произнес он вполне серьезно. — И тебя.
Она замерла. Ну, а чего, собственно, стоило ожидать от слизеринца?
Чушь, какая чушь. Следовало его просто проигнорировать и сразу идти в свою комнату.
— Нет. Я лучше поищу другого адвоката, Нотт. Британия большая, и не все должны бояться твоей фамилии.
— Если передумаешь, то обязательно дай знать! Ты в курсе, где меня найти, милая!
Она невольно усмехнулась. Чертов браслет пытался заставить ее поговорить с ним еще чуть-чуть, совсем немного.
Это было чувство, будто она долго поднималась по лестнице, а потом упала в объятья дивана на самом высоком этаже, но она заставила себя подняться в спальню, закрыть дверь — она ее не запирала — все равно он войдет, если захочет — и лечь на кровать.
Она найдет другого человека среди юристов. Возможно, не такого опытного, но неподкупного.
Единственная проблема оставалась в самом браслете, ведь главное — это доказать, что артефакт несет в себе опасность для ее жизни и разума. Гоблины должны признать его темным, потому что если нет… будет очень плохо. Она не знала, сколько еще выдержит в ритме такого напряжения.
Магловские антидепрессанты помогали не чувствовать чужих эмоций, но хватало их ненадолго — всего на пару-тройку часов, а принимать их постоянно Гермиона не хотела. Она только-только с них слезла перед самым началом обучения — из-за маленьких таблеток голова отказывалась думать, и было тяжело сосредоточиться на учебе, чего девушка не могла себе позволить в Хогвартсе.
Гермиона не хотела об этом больше размышлять и спустя десять минут провалилась в глубокий из-за недосыпа сон.
***
Поттер бил сильно и грубо, хотя Тео даже не сопротивлялся. Заслужил — нечего было с ней откровенничать так рано, но он не мог оставить ее в таком ужасном состоянии и просто уйти.
Гарри ничего у него не спрашивал и не говорил, оставил лежать одного в том же классе и быстро ушел вслед за Гермионой — герой, блять.
Тео сплюнул кровь, вправил заклинанием нос и поморщился — все очень болело, но так даже лучше, ведь его малышке сейчас больнее. Он, конечно, мог просто стереть память ей и Поттеру, но что-то заставило его этого не делать. Наверное, ее слова о неправильности происходящего, ведь он все время об этом думал. Оценивал, а правильно ли он поступил? Но тот ее отказ так сильно ударил по нему, что он не мог себя контролировать. Она смогла надавить на его больную мозоль, и он испугался, что это конец.
Но и снимать браслет просто так Нотт не собирался. Стоит ему забрать артефакт, как Гермиона дерзко ему улыбнется, попрощается и упорхнет от него в чужие объятия быстрее, чем он успеет сказать «подожди». Конечно, идея убивать всех ее ухажеров была припрятана в рукаве, но теперь она бы точно поняла, что за проклятие косит всех мужчин рядом с ней, и имя ему — Теодор Нотт.