— Хоупи приготовила для меня ужин, который Нотт попросил меня съесть, но он бы не стал… никогда… Это сделал ты? — ее обвиняющий взгляд упал на Малфоя. — Какого черта ты меня не оттолкнул? Задавал эти ужасные вопросы, вместо того, чтобы отвести меня к профессору! Что с тобой не так, Малфой?
«Снова ты для нее лишь Малфой».
— Это не я, — Драко замер, — я пытался тебя остановить, а не воспользоваться твоим состоянием! Я просто… я…
Он впервые не знал, что ответить на ее выпад, ведь он действительно не оттолкнул ее сразу, потому что сам потерял голову от ее действий и запаха.
Малфой растерялся и посмотрел на Фоули в поисках поддержки.
Преподаватель кивнул, сложив руки на груди, пытаясь чуть разрядить обстановку.
— Да, Малфой пытался, — смешок, — спастись от вас. Я думаю, что над вами могли просто очень зло подшутить или, — он многозначительно посмотрел на Грейнджер, — вместо Малфоя мог оказаться кто-то более, кхм, несдержанный.
— Куда уж несдержаннее, — прошептала Гермиона, но они услышали.
Драко стиснул кулаки, кто бы не сделал это с ней — он обязательно узнает. Но никто не должен знать, что здесь произошло, ни единая душа, иначе Тео размажет его по стенке, они еще давно договорились не трогать чужих… девушек. И если такое случится, то будет дуэль.
Она не должна никому рассказывать.
— Рон, — ее глаза испуганно распахнулись, — он налил мне сок из кувшина. И попросил встретиться в библиотеке. Сейчас.
Малфой фыркнул, сложив руки на груди.
— Этот рыжий идиот себя бы скорее отравил, чем тебя, — Малфой покачал головой. — Ты прости уж, Грейнджер, но интеллект явно обошел его стороной.
Затем развернулся на пятках и уже собиралась идти прочь, чтобы остудить собственную голову, когда его схватил за руку профессор.
— Стоять, мистер Малфой. Это вопиющее преступление и то, что пережила мисс Грейнджер не должно распространиться в массы, — преподаватель посмотрел ему прямо в глаза: серо-голубое небо против мокрого асфальта. — Ты меня услышал? — он прошипел ему это, как змея. — Никому не говори об этом, не порть девочке жизнь своими сплетнями. Я наслышан о твоих… победах. Так что не смей, — он сжал зубы и не договорил. — Узнаю — окажешься в суде за совращение! Завтра придешь ко мне в кабинет после занятий!
Малфой посмотрел на бледную Грейнджер, которая разглядывала свои туфли, и быстро кивнул.
— Да, я никому не скажу. Обещаю. И она пусть молчит, мне не нужны сплетни о связях с грязнокровками! — прорычал он, смотря в медовые радужки.
«Больно тебе, Грейнджер? Мне тоже».
Ему еще никогда не угрожали настолько открыто. На секунду он испугался, что Фоули просто прибьет его прямо сейчас, но зачем защищать Грейнджер? Или у него такое вопиющее чувство справедливости для всех после войны?
Малфой поджал губы, смотря прямо на Гермиону.
— Идите, куда хотели, — бросил Фоули и развернулся к дрожащей Гермионе. — Пойдемте, мисс Грейнджер, выпьем чаю и поговорим.
Он взял ее за плечо и повел в свой кабинет, который находился буквально за поворотом. Гермиона вздохнула со всхлипом — они не дошли до ее спасения буквально пару метров, пока она не почувствовала это.
Сначала просто закружилась голова. Такое случалось ранее — у нее были проблемы с давлением всю жизнь, она часто падала в обмороки. «Проблема с сосудами, — говорили врачи, — ничего серьезного». Потому она просто подумала, что опять небольшое головокружение и не придала этому значения.
Но…
Удушающий жар и ощущение, что ее кожа расплавится, если она не дотронется, не укусит, не лизнет.
Именно Малфоя.
Будто он все, что ей нужно.
В трусах горело адским пламенем от возбуждения, а смазка стекала по ногам. Она даже сейчас ощущала капли на бедрах и надеялась, что они не сползли ручейками до колен, потому что стыд, что она ощутила был невообразимым.
И Малфой… он… наслаждался ее прикосновениями, а что, если бы он не сдержался и все-таки?..
Представить это было страшно, ее могли изнасиловать.
Кто-то другой, на кого она так набросилась, мог даже не размышлять над ее странным состоянием, а просто засунуть руку в ее трусы и все. И самое страшное — она бы позволила этому случиться и сама бы этим наслаждалась.
Фоули завел ее в кабинет и подошел к столику с мини-кухней, оставив ее стоять около стола.
Она решила нарушить неловкую тишину:
— Я попросила сопровождать меня именно Драко Малфоя, — Гермиона нахмурилась и сжала пальцы в кулаки, — вам не кажется это странным? Рон точно не мог так поступить со мной, он хоть и глупый, но все же мой друг. Да и зачем ему подобным заниматься?..
Фоули отошел от столика и подошел ближе к гриффиндорке:
— Мне тоже кажется, что все не так просто, но вряд ли это Малфой или Уизли. Слизеринец бы этим точно воспользовался, а он выглядел таким же ошарашенным, как и вы, — он внимательно посмотрел в ее глаза. — Что вы будете делать, мисс Грейнджер?
Гермиона села на первую парту и нахмурилась, поправляя одежду и волосы. Все неприятно липло к телу. Ей срочно нужна была расслабляющая ванна и успокоительное зелье. С облегчением она почувствовала, что влага между ног пропадает.
— Я не знаю, понимаете? Я никогда не думала, что со мной могут сделать нечто подобное. Неужели я кому-то насолила, чтобы так…
Фоули отвернулся и подошел к шкафчику, недолго роясь в нем и громыхая тяжёлыми предметами.
— Вот, — на его ладони лежала обычная пуговица, — носите ее с собой, желательно ближе к телу: в кармане блузки или юбки. Если в вашей еде или напитке будут посторонние смеси, типа наркотиков или опасного зелья, то пуговица нагреется — вы почувствуете. Я выдаю ее всем своим подчиненным в первый же день работы.
— Спасибо, — Гермиона с интересом осмотрела золотую пуговицу и всунула ее в нагрудный карман. — И спасибо, что помогли мне и припугнули Малфоя, но он… вряд ли бы стал кому-то говорить обо мне. Вы сами его слышали.
Фоули вскинул брови и недовольно нахмурился.
— Я должен был зайти раньше в эту каморку, но медлил, чтобы застать парочку в самый неподходящий момент и пристыдить их, — он вновь поморщился, видимо, ругая себя за промедление. — Но почему вы решили, что он никому не скажет? Даже я, новый преподаватель, уже в курсе его славы среди учениц, — мужчина не весело усмехнулся, — моя двоюродная племянница такая же. Бедный ее отец, Фрэнк… ни стыда ни совести.
Гермиона поежилась, пока профессор колдовал над напитками.
— Я маглорожденная, он бы не стал этим хвалиться, вы сами слышали, что его не прельщает быть связанным с… но… вы бы правда отправили его на суд, если бы…
Фоули рассмеялся, и Гермиона удивленно приняла от него чашку с ароматным какао, вместо обещанного чая. Она проклинала себя за косноязычие, но понимала, что в ней говорит шок, поэтому мысли никак не могут собраться вместе.
— Мы сейчас и не за такое отправляем на суд, мисс Грейнджер. К тому же я ваш должник, — он ободряюще улыбнулся и сделал глоток какао из такой же кружки, как у нее. — А то, что вы маглорожденная, не делает в глазах других людей вас лучше или хуже, — она удивилась, было странно слышать подобное от чистокровного. — То, что Малфой мог о вас отзываться в такой форме, могло бы привести к плачевным последствиям в будущем: вас бы считали, как минимум, доступной для подобных развлечений. Вы очень уважаемая ведьма. Скорее всего, вас бы итак начали преследовать после выпуска, а то и хуже… сумасшедших людей на свободе слишком много, — он вздохнул, и она поняла, какой тяжелый отпечаток оставила на нем работа аврора. — Эти старшие курсы… уже вчера я наткнулся на несколько парочек. У вас какой-то гормональный бунт сейчас? Кстати, я осмелился добавить в ваш какао успокоительную настойку. Пейте, пейте, и не стоит думать о произошедшем, теперь вы в безопасности.
Гермиона улыбнулась и кивнула, обнимая пальцами пузатую кружку.
— А когда вы учились в Хогвартсе такого не было? — она уселась поудобнее, снова хлебнув ароматный напиток, в груди потеплело, напряжение медленно покидало ее тело.