В воздухе раздался звонок колокольчика и Эфиас очень бодро подскочил вверх с кресла.
— Ужин готов, господа и дамы, прошу вас к столу.
Он повел их на веранду, огороженную стеклянным куполом. Лианы и всевозможные растения виднелись сквозь кристально-чистое тончайшее стекло, радуя взгляд. Гермиона застыла, завороженно скользя взглядом по открывшемуся виду. Это было так прекрасно, что она так и стояла, наблюдая за солнечными бликами, пока до ее руки не дотронулся Адриан.
— Нравится? — он встал рядом с ней плечом к плечу. — Когда я побывал здесь впервые, у меня была такая же реакция. Я простоял полчаса, пока моя наставница что-то обсуждала с Эфиасом, не обращая на меня внимание, представляешь?
Гермиона улыбнулась, скашивая взгляд на мужчину. Обычно они всегда сидели за столом, а в банке она была немного под впечатлением от заключения по браслету, и не особо обращала внимания на его рост. Он никогда не был с ней так близко, и Гермиона вдохнула его запах, немного знакомый, будто она уже нюхала его раньше. Запах пергамента — поняла она и улыбнулась. Раньше так пахла ее амортенция.
Они вышли на освещенную искусственными лучами площадку, где стоял круглый стол с пока что пустыми квадратными тарелками и столовым серебром. Официанты в темно-синих фраках и серебряных масках на верхней части лица стояли неподалеку с молчаливыми улыбками на — Гермиона была уверена — лощеных лицах. Бокалы переливались радугой, явно зачарованные, а над головой порхали маленькие лесные феи, рассыпая серебряные блестки, которые развевались в воздухе, не дойдя до стола лишь на пару дюймов.
Еда была очень вкусной, французская кухня всегда нравилась Гермионе, когда она отдыхала с родителями в Париже. Луковый суп девушка съела быстрее всех за столом, чем вызвала довольный возглас у Эфиаса, что он не прогадал с выбором кухни.
— Один мой знакомый француз как-то сказал мне, что с его горделивым народцем спорить о еде бесполезно и можно даже не пытаться. Ведь лучше них никто не знает кухню, — протянула миссис Забини, — но я, как потомственная итальянка, в корне с этим не согласна! Поэтому теперь, когда мы с ним видимся, только и делаем, что спорим, чья еда вкуснее.
Все за столом улыбнулись, особенно, когда Кристéн начала рассказывать о своем любовном романе в далекие семидесятые с французом, который постоянно говорил ей «нет», и она ни черта не понимала его, в итоге бросив.
— О, — Гермиона усмехнулась, — на самом деле он говорил вам «нет» не только потому что хотел отказать. Французы нация протеста, а протест всегда начинается с «нет», в их случае с «non», поэтому если они сначала согласятся с вами, то потом не смогут сказать «нет». У них весь язык построен на контексте.
— Правда? — Кристéн задумалась, — на самом деле бывало такое, что даже соглашаясь со мной, он все равно добавлял свое чертово «нет», — фыркнула дама и отпила глоток красного вина. — Мы быстро разбежались, но я запомнила этого резкого нигилиста с буйными кудрями, как у Адриана. Кстати, юноша, вы уже обзавелись невестой или все ждете знаков судьбы?
Смит протер влажные губы салфеткой и мягко улыбнулся.
— Я определился, но моя стеснительная натура боится сделать первый шаг, — пояснил он, пока Гермиона прятала подлую улыбку в кулак.
— Как же так! — Миссис Забини рассмеялась. — Я знаю вас столь короткое время, но, как абсолютно бессовестного молодого человека, атакующего почту и двери моего особняка, а теперь вы говорите, что являетесь стеснительным юнцом? Не верю, — вскинулась та. — То, как вы меня обольстили, не давало мне покоя! — рассмеялась итальянка, и Гермиона залюбовалась ее красивой улыбкой.
— Ну почему же, Несси, — встала на его защиту Вронски, — мужчина может робеть перед женщиной, в которую влюблен, ведь так? — она подмигнула Адриану, и Чонг ухмыльнулся, но сразу спрятал улыбку, видимо, им не хватало таких легких разговоров из-за работы.
— Миссис Забини, вы женщина, перед которой никто не может устоять, — он сладко ей улыбнулся, подыгрывая, — но та девушка, она… — он задумался. — Ее не взять сладкими речами и бутылкой вина на летней веранде, — Гермионе показалось или миссис Забини чуть покраснела, — ей нужна твердая рука и приключения.
— Ну так украдите! — Эфиас рассмеялся. — Если она вам нравится, то хватайте и тащите под венец, а там уже разберетесь, вот ей будет и твердая рука, и приключения. Стерпится — слюбится.
— Сказал мужчина, который ни разу не был женат, — сказал Чонг и покачал головой, как и Гермиона.
— Эти чистокровные замашки, — Ванесса скривилась, — никогда их не поощряла. Не слушайте этого одинокого старикана, дорогой Адриан. Не будьте, как Нотты, иначе велика вероятность, что ваша избранница попрощается с бренным миром или убьет вас.
Гермиона напряглась. Неожиданное напоминание о Ноттах почему-то забрало у нее искры хорошего настроения.
— А что такого случалось с их избранницами? — спросила Гермиона и сделала крупный глоток вина.
— Ох, милая, — миссис Забини улыбнулась, — это, конечно, наполовину легенды и отец твоего однокурсника, Таддеус Нотт, прекрасный и честный человек, но вот его отец, ох…
— Да, бедная девочка, — Кристéн подхватила, — он украл ее перед самой свадьбой. Милена Шафик, гордость Когтеврана, должна была стать женой Фериса Яксли, но Кантанкерус Нотт, да-да, тот самый, что по слухам написал «Справочник чистокровных волшебников», просто забрал ее, выкупив у Фериса. В те времена это было неслыханно, большой получился скандал, — Адриан и Гермиона переглянулись. — Яксли и Шафик были влюблены со школы и обещаны друг другу с рождения, но у Фериса были карточные долги и ему пришлось в прямом смысле продать невесту, потому что должен был галеоны он как раз-таки Нотту.
— Тогда еще появилась поговорка, что «все можно разрушить за галеоны», — подсказал Эфиас.
— Какой ужас, — испугалась Гермиона.
Старушка махнула рукой, и официант подлил ей еще вина.
— Не то слово, детка. Но самое страшное, что после их помолвки Милену Нотт больше никто не видел. Они не выходили из поместья, — Кристéн вздохнула, — представляю, каково ей было. Она родила наследника, Таддеуса Нотта, это было единственное, что было о ней известно до ее кончины. Вроде как, она приняла яд или повесилась. В любом случае был подтвержден суицид.
— А я думаю, что все эти долги Фериса были спланированы Ноттом заранее, — Забини задумчиво провела пальцем по краешку бокала, — могли сыграть и зелья дурмана, потому что он проиграл целое состояние, раз не мог расплатиться. Нотт, по слухам опять же, глаз от Милены оторвать не мог еще с младших курсов, и его невеста из рода Флэтворфи умерла от драконьей оспы еще на пятом курсе Хогварста. Какое удачное совпадение, не правда ли?
Чонг ухмыльнулся, понимая ее настрой, ведь миссис Забини сама была королевой многоходовой игры.
— Это было так давно, — Эфиас откинулся на стуле и сложил руки на животе, как подставке, — но книгу он написал, исходя лишь из своих интересов. Половина чистокровных семей туда не попала, даже Поттеры.
— Это из-за Генри Поттера, — фыркнула Кристéн, — он прослыл маглолюбцем. Дурные нравы в то время не поощрялись.
— А вы, мисс Грейнджер, — Гермиона закусила губу, — теперь Адриан ухмылялся и веселился, — вам еще не поступали предложения руки и сердца или подарки? Я уверена, что вы поделитесь со старушкой свежими сплетнями.
— Кстати, я видел мисс Грейнджер в компании молодого мужчины недавно, как раз-таки сына Таддеуса, Теодора Нотта. Имел честь с ним познакомиться. Герой войны как никак.
Гермиона покраснела под их взглядами
— О, — губы миссис Забини округлились, а затем расплылись в улыбке, — замечательный мальчик, часто гостит у нас и всегда отправляет мне на день рождения мои любимые сладости, — Гермиона покраснела еще сильнее.
— Да, он сопровождал ее в Гринготтсе, — Адриан издевался над ее смущением и тем, что разговор отошел от него. — Интересный молодой человек. Как он тебе, Гермиона?