Прямо напротив меня стоял высокий молодой человек. Дождь он явно переждал в помещении, на узком пальто не было ни следа влаги. Темные волосы были небрежно взъерошены и зачесаны назад. В вороте пальто виден галстук, но в целом он производил впечатление скорее музыканта, чем офисного рабочего. Наушники на шее, кожаная сумка с ремнем поперек груди и высокие ботинки разбивали строгий офисный дресс-код.
Мы стояли друг напротив друга, редкие прохожие огибали нас. Поэтому я и задержала на нем взгляд, он не прошел мимо, остановился, и теперь я стояла, несмотря на неловкость, не в силах отвести взгляд.
Я даже не представляла, что существуют такие красивые японцы. До этого в метро или на улицах, я встречала парней с красивыми миндалевидными глазами, видела стильных, видела мальчиков с высокими скулами. Пару раз видела нос с горбинкой, как у этого парня, но такого завораживающего сочетания черт — ни разу. Скулы и подбородок были нарисованы одним твердым росчерком, у него не было ничего общего с сахарными мальчиками из японской рекламы. Он был другим.
Мы стояли, смотря друг на друга, как герои плохой комедии. Потом он подошел ближе.
Спросил меня о чем-то. Я беспомощно пожала плечами. Спросил по-английски, и тут мне нужно было провалиться сквозь землю от стыда, я не говорю по-английски.
— Я учила в школе немецкий, — сказала я удрученно. — Плохо учила.
Отлично. Теперь я стою на темной улице с парнем-фотомоделью, который явно хочет мне помочь, но не могу сказать ему ни слова, потому что не говорю ни на одном из международных языков. Он выглядел озадаченным. Снова спросил что-то по-английски, повторил медленнее.
— Да. Точно. Если ты повторишь еще пару десятков раз я, определенно пойму. Возможно, к утру я заговорю по-японски, также.
Ирония была неуместна, но что мне оставалось? Я звонко чихнула. Парень не оставлял попыток:
— Ю, оукей? — это было единственное, что я поняла.
— Ноу! Ноу оукей, — я почувствовала, что сейчас заплачу. — Я в незнакомом городе, не знаю куда идти и что делать. Ночь, мне холодно, вокруг ни одного европейца, автобусы тоже не ходят, а если и ходят, то я не знаю куда ехать. Мудила из метро, наверное, уже спокойно спит в своей постели, а я, как дура, разговариваю с парнем, который не понимает ни одного моего слова. Я не оукей!
Мои губы дрожали. Я обвела вокруг себя нервным жестом, который должен был продемонстрировать мое отчаяние.
Парень приложил руку к уху, словно звонил по мобильному. Я покачала головой. Он вынул из кармана мобильный телефон и протянул мне. Я снова покачала головой, потом постучала по ней ладонью для наглядности.
— Я не помню папиного номера. Мне некому звонить.
Он задумался, потом достал бумажник. Я замотала головой сильнее и вытащила из кармана пару купюр.
— Спасибо, у меня есть деньги.
Мы снова смотрели друг на друга, словно два инопланетянина.
Потом он снова достал телефон и набрал что-то в поисковике. Протянул мне политическую карту мира. Я ткнула в Россию пальцем, он кивнул и открыл гугл-переводчик. Протянул мне.
Я сменила поля перевода и напечатала "не знаю где я, не знаю адрес".
Мой новый знакомый озадаченно уставился на результат перевода. Я стерла и написала просто "потерялась", он кивнул. Было очевидно, что он не знает, что со мной делать. Немудрено, как бы я поступила на его месте? Отвела бы в милицию? От этой мысли меня прошиб холодный пот. А это ведь самое логичное завершение сегодняшнего вечера. Ничего не знаю о японской полиции, но я туда точно не хочу! Лучше я уж погуляю до утра. Подумаешь, воспаление легких схвачу. Нужно идти.