— Да брось ты свои соски сосать, меня послушай, — зашипела женщина. — Смотри: скоро рейс в Стамбул. Летим сейчас до Турции, там пересаживаемся на московский — и мы в домике.
— Мы-на контроль-на не пройдем-на.
— Ты дурак, да-на? Мы в транзитной зоне будем, просто с самолета на самолет пересядем. Куда ты смотришь?!
Дяденька смотрел на Виксу.
— Эта девка-на на нас пялится-на, — сказал он негромко.
— Которая?
— Вот эта-на, — дяденька невоспитанно ткнул пальцем в девочку.
— Она нерусская, она не знает, что на людей смотреть нехорошо. Все, хватай сумки, идем брать транзитный билет.
Парочка удалилась. А Викса посмотрела на табло и поскакала к своим морским волкам.
Морские волки уже сами бегали по всему аэропорту в поисках морской волчицы. Викса уткнулась лицом в необъятное брюхо Грузина.
— Ты где шлендаешь? — спросил Боря. — Здесь тебе не Понпеи, мигом в рабство продадут.
— А тут разве рабство?
— Да везде рабство, где дети без взрослых бегают. Поймают, отвезут на крокодиловую ферму и заставят навоз за крокодилами убирать. А если плохо работать будешь — скормят по кусочкам.
Их догнал Глеб.
— Что, нашлись? Может, связать ее и в чемодан положить?
— Точно! А сами пойдем в бар, пропустим по стаканчику.
— Нет, в бар мы не пойдем, — резче, чем дозволяется ребенку, сказала Викса Боре. — Во-первых, здесь дорого.
— Откуда ты знаешь? — возмутился Грузин.
— А я хотела мороженого купить, а там такие цены...
— А во-вторых? — спросил Глеб, которому в бар хотелось, но денег, выданных щедрыми Монтазио, было жалко.
— А во-вторых, через два часа самолет в Турцию.
— И что?
— Мы долетим до Стамбула, там пересядем на самолет до Москвы. А здесь мы можем еще сутки просидеть.
— Еще сутки? — Грузин встал как вкопанный, оглянулся по сторонам, кого бы обхамить, но подходящих по масштабу кандидатур, видимо, не нашел, и решил послать всех чохом: — Да окунитесь вы все в алебастр!
— Это неспроста мы тут застряли, — сказала Викса.
Глебу эти фаталистические мысли не нравились.
— Милая, мы дождемся самолета здесь, — сказал он. — И не надо в кофе лить какао.
— Я и не лью, — обиделась Викса.
— Это образное выражение.
— А мне кажется, Викуся права, — сказал Боря. — Чего нам тут делать? А так хоть Турцию посмотрим.
— Это деньги.
— Да мы в аэропорту больше проедим, смотри, какие цены. Вот везде — и на железке, и в аэропортах — цены запредельные. Я думал, такое только у нас, а оказывается — везде. Хватит ныть, пошли билеты покупать.
Боря с Глебом какое-то время препирались, советовали друг другу окунуться в алебастр, но, едва объявили, что регистрация на рейс до Стамбула заканчивается, быстро побежали за билетами.
Оказывается, до Стамбула летели в основном русские. Все решили, что чем ждать неизвестно сколько в Гонконге, можно сделать крюк, в Турции быстро пересесть на самолет до Москвы — к тому времени, может, все проблемы рассосутся.
— С землячками полетим, — повеселел Боря. — Давно родной речи не слышал.
— Ага, — Глеб кисло улыбнулся, — мы-то с Викой не русские ни разу, по-турецки говорим.
— Окунись в алебастр, — ласково шепнул Грузин.
Уже через полчаса он радостно щебетал с теткой, которую Викса видела у табло.
— А чем плохо? — говорил Боря. — Неприятности надо воспринимать как приключения, об этом еще Честертон писал. Не торчать же в баре все это время!
Глеб махнул рукой. Он начинал подозревать, что Викса была права в своем фатализме.
Очень забавно идти по улице, смотреть под ноги и видеть то, что происходит под землей. Вот водопроводные трубы, словно змеи, переплелись на перекрестке, вот телефонный кабель, вот чей-то труп в бетонном блоке, лежащем в основании жилого дома. Можно смотреть на метр вглубь, можно — на километр, и все равно очень хорошо видно.
Мезальянц чувствовал себя школьником, нашедшим щелку в женскую баню. Некогда, еще в Афгане, он пробовал опий. И сейчас Иван Иванович понимал, что опий — это аскорбинки для детей. От чувства силы даже слегка подташнивало, как на карусели после сытного обеда. Как можно иметь такую вещь и не пользоваться? Они не чистоплюи, эти Кругловы, они идиоты, оба!
Это золотой век геологоразведки! Это археология без раскопок! Да мало ли этим штукам можно найти сфер применения? Понятно, зачем Первому понадобились именно эти штуковины. Имея на руках такой козырь, можно контролировать все полезные ископаемые в стране и в мире. Надо будет попробовать. Но не сейчас. Сейчас надо положить предмет в карман, разжать пальцы и немного глубоко подышать.