— Саня, у тебя к мужчинам никогда тяги не возникало?
— Слушай, ну даже для тебя это чересчур. Или ты Вишневского ищешь кому сплавить? — округлил мой друг глаза. Я показала на Трандуила.
— Видишь вон его?
И тут же убедилась, что обаяние эльфийского владыки распространяется на всех. Саня поджал губы.
— Переодетая баба, — оправдал он свой мутный взгляд тут же, — или я напился в хлам.
Странным образом мне от его признания полегчало. Жажда танцевать просто распирала.
— Вишневский, ну не будь занудой, даже ваш король пришел, пойдем танцевать!
— Владыка не танцует, — пояснил еще один эльф, — он горюет о погибшей супруге.
Видали мы, как он горюет!
— Если не пойдешь, я твоего владыку вытащу, — пригрозила я эльфу, и наш бедный фармацевт аж поперхнулся. Поспешно подхватив полы своего длинного одеяния, он почти выволок меня за собой в круг. Поверил, глупый…
Поверил, что меня его согласие удержит от того, чтобы все-таки попробовать сделать это.
***
Скрипка выводила что-то чувственное, ей вторила флейта. Звенели бубны в руках эсгаротских лекарей. В освещенном костром круге под зимним звездным небом перед королем Трандуилом в неведомом Средиземью танце металась маленькая фигурка. Ей уступили круг, и она осталась в нем одна.
На столе перед ним клубится дымом чаша с благовониями — ладан нолдор, подарок Галадриэль Нэрвен; по венам кровь разносит дурман Лихолесья. Игристое вино горячит тело, но ничто не затрагивает душу, не туманит разум. Пресыщение удовольствиями существует, и король Трандуил знает все об этом.
Так мало осталось того, что способно удивить. Привлечь внимание.
Танцевала Лара страстно, не планировала своих движений, лишь следовала за звуками музыки и невидимого для всех наблюдателей рисунка. То хлестала себя широкой гномской юбкой, медленно подкрадываясь, то, захватывая ее, вертелась юлой на месте, пристукивая ногой в своем ритме. И все ближе подходила к королю, чтобы затем отступить — заманивая его, как маленькая камышовая кошечка опасного горного барса.
— Шунэса, вэшитко? — припевала она, улыбаясь и одновременно кидая на Трандуила жгучие взгляды, — дэ мангэ тут подыкхав!
Он выпрямился в своем походном троне. Заинтересованно подпер подбородок изящной рукой. Прищурился чуть. Трандуилионы за его спиной переговаривались, переглядывались.
Тысячи лет лесного короля приносили ему тысячи тысяч танцев, медленных и быстрых, соблазнительных, нарочито-бесчувственных, таких же разных, что и женщины, исполняющие их. Средиземье дало Трандуилу все, что было только возможно; он мог владеть всем. И он владел.
Но в круге костра танцевало не Средиземье. Незнакомка принесла новизну, которую уже сотни лет одурманенный собственной вечностью король не встречал.
Пляска продолжалась. И, когда король эльфов поднялся со своего места, провожая танцовщицу после ее поклона, Лара приняла это как знак своей символической танцевальной победы. Маленькой, никому, кроме нее, не понятной, но очень нужной сейчас.
Возможно, спустя тысячу лет найдется другая, чей танец даже заставит его улыбнуться.
***
Нет, это был не массовый праздник, а небольшой междусобойчик. Что там забыл секс-символ Лихолесья Трандуил? Но определенно, что-то такое он излучал в пространство. Что-то очень необходимое для того, чтобы мы разом опьянели. Все поголовно.
И мы были пьяны, пока хозяин шабаша снисходительно наблюдал. Но когда я вышла из круга, действовала не под воздействием этого странного опьянения. Ноги сами несли меня. На отделившийся от общей мелодии звук флейты. Я знаю, что он узнал мои шаги со спины. Он их еще прикованный к койке чуял безошибочно. Жаль мелодию, так внезапно оборвалась.
Недопетая песня.
— Не знала, что ты играешь. А флейта почему?
— Поет без слов. Не знал, что ты танцуешь.
— А что мы вообще друг о друге знаем?
Наконец Бофур обернулся. Любовно огладил флейту, старательно расправил чехол и спрятал за пазуху. Остался сидеть на столбе от шатра. Кажется, это была наша третья операционная.
Начинался снегопад. К утру совсем заметет. Хорошо, что мы уходим в Гору.
— Ты права, — развел Бофур руками сокрушенно, — я не знаю о тебе ничего, Ларис Лачхимари. К тебе нельзя приблизиться, чтобы не опалило. Ты не дала мне шанса.
— Всё верно. Сначала спасала тебе жизнь, потом бросилась мыть голову. Просто-таки насильница.
Бофур рассмеялся. А мне почему-то было совсем не до смеха. Легко соскочил со своего насеста. Живучий народ: хромота все меньше заметна с каждым днем. Возможно, обойдется только шрамом. Уродливым, кривым, трижды перешивали. Вот что оставляют мои руки, прикасаясь к мужчине.
— Кто я для тебя? — зачем Бог дает мужчинам такие голоса, а?
— А кем хочешь быть?
— Кхузд Бофур из Мории…
Неправильный ответ.
— Этого чертовски мало. Тут полная Гора кхуздов. И я понятия не имею, где твоя Мория.
Тень пробежала по его лицу. Обозначилась горькая морщина у рта. Такие бывают, когда часто улыбаешься через силу.
— Да. Так и есть, — мужчина отвернулся и больше не смотрел на меня, — как и я не знаю, откуда ты пришла. И куда уйдешь.
Я шла от него медленно. Без единой мысли. Тишину разрывал одинокий голос тоскующей флейты.
Ну вот и поговорили.
Комментарий к Костры и лирика
Со манца, со манца - Что со мной, что со мной (цыг.)
Пурано магари - Старый осел (цыг.)
Ром - цыган (цыг.)
Шунэса, вэшитко? Дэ мангэ тут подыкхав! - Слышишь, леший? Покажи (мне) себя! (цыг.)
Для интересующихся: музыка Лары и Бофура - Евгений Росс и Рада Рай - Забери эту ночь
========== Терем-Теремок ==========
Гора была похожа на московскую подземку. Такая же шумная, полно народу, и столько же растерянных людей, не понимающих смысла указателей.
Хотя целителей и беженцев дальше первого уровня никто не приглашал, как и предполагал Саня, они сами находили себе место. Даже секьюрити из воинов Даина не могли удержать толпу: если не взрослые, то дети пробирались мимо гномов, и с визгом носились по коридорам и галереям. Гномята и дети людей вместе.
Гномки вошли в гору первыми еще в ночи. Госпиталь въезжал после всех. Перестраховавшись, Торин лично отдал приказ не пускать врачей глубоко в Гору, что устраиваило и врачей тоже. Эльфы с удовольствием обосновались почти у ворот, ЭБЦ чуть дальше, а уазик Максимыча въехал через ворота дальше всех, и припарковался почти у лестницы, что вела наверх, в жилые ярусы.
И все же Торин оценил необходимость организации врачебного корпуса, так что земная бригада все же нашла свое место и минимальное, но обеспечение. В трех комнатках, выделенных под первую в Средиземье «Скорую Помощь», было не намного просторнее, чем в шатре. Соединенные со складом, который Ларису совершенно искренне восхитил, они быстро оказались забиты неразобранными тюками с бельем, инструментами, ящиками с лекарствами. Оставлять все это богатство без присмотра Лара отказывалась даже и в Горе.
Ведь к ним, как в забегаловку, обещали зачастить посетители — удобное расположение гарантировало. Ребята начинали подумывать об организации регистратуры.
— Саня, ты свихнулся. Мы же от этого ушли… мы же прогрессивная медицина, каждый раз — как первый, личный контакт и все такое, ты как себе представляешь — девять тысяч карточек заводить?