Толстый Герман первым сообразил, что они стали объектом насмешек. Незаметно приотстав, он сгрёб фигляра за шиворот и отвесил ему босой пяткой такого пинка, что мистер Чаплин на лету опрокинул головой кадку с пальмой, а публика взорвалась овацией, полагая, что вся сценка разыграна для их удовольствия труппой бродячих клоунов. (В мозг Чарльза образ неудачной шутки впечатался от удара пожизненно — впрочем, очевидно, во благо… )
Хитлеру, так ничего и не понявшему, стали совать в руки мелочь. Громче всех хохотал вышедший из-за афишной тумбы Блюмкин-Исаев — вынув из кармана смятую купюру, он хамски налепил её опешившему Адольфу на лоб и, ухватив под руку Семёна, растворился с ним в толпе.
Через полчаса, смыв унижение в привокзальной пивной, двое патриотов Рейха с подозрением разглядывали тысячерублёвый билет Банка России выпуска 1997 года, который кельнер категорически отказался у них принять. Мелочи едва хватило уплатить за выпитое.
ГЛАВА 18. ВОЛЧЬЕ СОЛНЫШКО
Не на равных играют с волками…
— Прелестно — какая крошечная музыкальная шкатулка! — танцовщик императорских театров картинно всплеснул руками, когда из корпуса mp3-плеера грянул канкан Оффенбаха. — Надо полагать, сделано в Швейцарии?
— Одесская артель лилипутов «Красный карлик» — криво ухмыльнулся Блюмкин и нажал на «replay».
«Прелестно — какая крошечная музыкальная шкатулка…». — Будённый выпучил глаза, узнав собственные жеманные интонации. Опаньки — вот она чёрная магия по-взрослому…
— Сколько хотите за артефакт?
— Какие счёты между творческой интеллигенцией? Меняю на решето, что вы позаимствовали на даче Бадмаева.
— Бубен? — Будённый замялся. — Знаете, сейчас он не при мне.
— Я в курсе, ваш сообщник Клаус неплохо инсценировал похищение. Время и место встречи назначайте сами — только, пожалуйста, без фокусов — а то Дзержинский не поймёт. Я работаю на ЧК.
— О, Феликс! — вспыхнул Будённый, — Практически святой человек. Как он там?
— Живёт мечтой, — дёрнул глазом Исаев. — Приехал бы и сам, но завал работы — красный террор, знаете ли…
Договорившись о встрече назавтра в полдень у русской церкви, Семён полурысью метнулся к вилле доктора Штайнера.
— Толстон тут? — осторожно осведомился он у швейцара.
— Мосье Пью вчера отбыл Восточным экспрессом в Гималаи.
— Отрадно! Ему давно требовалось проветрить мозг. Доложите обо мне херру доктору — дело на миллион…
Рудольф принял гостя по-домашнему — босиком, в оранжевой рясе буддийского покроя. Лицо его могло конкурировать бледностью с китайским фарфором. В кабинете остро пахло азиатскими травами.
— Всё грустите о потере любимого существа? — проникновенно вздохнул Семён, — Как я вас понимаю! Вся жёлтая пресса уже неделю только вашей Гретой и кормится. Однако ближе к делу — я от Исаева. Артефакт, который он предлагает, — это, я вам доложу, стоит четырёх Бубнов и дюжины Грет…
Доктор отрешённо кивнул. Таинственный Исаев неделю назад уже предлагал ему в письме карту Порталов. В нарастающем могуществе Советского эгрегора у Штайнера не было поводов усомниться — кто, как не он сам в 1905-м инициировал Ульянова в Орден. Похоже, пора сыграть с Тёмными по их правилам, втёмную.
— Но Бубна, насколько я понимаю, у нас нет?
— Отличный бубен имеется в местном театре оперетты.
— Однако! — в бессилии уронил руки Рудольф. — Бубен же бубну рознь, как вы не понимаете!
— Кто из нас двоих не догоняет, Штайнер? Боюсь, не я. В наших оккультных делах важней всего грамотная распальцовка! Распишете бубен своими рунами, а потом тупо давите на авторитет. Если большевик закочевряжится — дожмёте баблом. Десять штук — край, у них в стране голод. Ну, и разумеется, полста косых мне — половину сейчас, вторую сразу после сделки. Полагаю, это справедливая цена.
— Если дело выгорит — вы получите свои пятьдесят тысяч незамедлительно. А пока что вот чек на приобретение симулякра. Ступайте.
Штайнер после ухода афериста сел в лотос и погрузился в медитацию:
«С волками жить — по волчьи выть… Сразу после обмена все всё забудут — кроме меня… На весах кармы каждый будет взвешен и оценен… не исключая и Грету, похотливую гадину…». Тема безусловной любви свернула в итоге не туда — и доктору вновь пришлось прибегнуть к испытанному средству… Коричневый шарик зашипел в медной чашечке и расплавился.