— Я мясник, а не садюга.
— Какие мы нежные! Держи бабло, я сам! — время поджимало, и полковник, выдернув из плахи отточенный топор, с одного маху отсёк брыкающемуся животному заднюю лапку. Истекающее кровью тельце кинул мяснику: «Закусишь!» — и, упаковав трофей в припасённый пакет, опустил в карман. Теперь контрольный звонок директрисе — и вперёд! Кровь стучала в ушах победным бубном.
Глянув исподлобья вслед удаляющемуся чекисту, мясник достал грязный носовой платок, обмакнул в кружку с водкой, и туго перевязал ампутированную конечность зверька. «Ничё, до свадьбы заживёт. Дочку побалую…».
На выходе из павильона Сульфат увидал на мелочном лотке зелёные резиновые перчатки. Вот это знак! Взять бубен в зелёных перчатках…
— Алло, Радмила Марковна? Это Шаньгу. Да, всё, как договаривались. Левина вашего я отправил на недельку-другую. Пускай воздухом подышит — а то совсем парня заморили. Больше там в подвале у вас ведь никого нет? До понедельника сдаёте музей на охрану? Да так, ничего. Зонтик у него забыл… Ладно, не скучайте — чао!
Скучать пожилой директрисе краеведческого музея на этих выходных и впрямь не пришлось. Через четверть часа на пешеходном переходе через пустынную улицу Степана Халтурина её сбил вынырнувший из-за угла «опель» с забрызганными грязью номерами и, не снижая скорости, скрылся в переулках. В бессознательном состоянии женщина была доставлена в черепно-мозговое отделение травмбольницы, где впала в кому с неясным прогнозом.
… Проинструктировав своего «таксиста», Сульфат нажал кнопку переговорного устройства на двери музея.
— Это я.
Тяжёлая створка тут же распахнулась перед ним, подобно Сезаму, пропустив в уже знакомый вестибюль. Страж из вневедомственной охраны привычно отдал честь и замялся, теребя нагрудный карман камуфляжа. Полковник глянул на него вопросительно:
— В здании чисто?
— Не нравится мне это, товарищ полковник. Директриса у них — бабка стрёмная, и ещё Левин этот, ботан… Чувствую — лажа может выйти. Давайте, я лучше деньги верну…
— Лажа может выйти, Соков, если ты тотчас не передашь мне ключ от запасника. И она выйдет — это я тебе гарантирую. — Шаньгу как танк надвинулся на щуплого мента, сверля его недобрым взглядом. — На тебе — три эпизода растления малолетних. Знаешь, что на зоне с такими, как ты, делают?
Капитан Соков, съёжившись, передал Сульфату ключи.
— Проводить вас?
— Сам найду. Сирену отключи — и пойди, погуляй часок, скушай мороженое. Погода — чудная. Через час вернёшься и выпустишь меня. Свободен.
… Шаньгу ощутил величие момента — он был в полушаге от мечты всей жизни. Попляшут теперь под его бубен! Он укрепил на лбу фонарик, чтобы не включать свет, и устремился, минуя залы, к цели. Экспозиции, посвящённые именитым землякам, его мало интересовали. Халтурин, Циолковский, Дзержинский: мелкий народ, халтурщики. Хотя, обладай они силой Бубна — кто знает, то ли бы ещё наворотили…
Но Амба Шаман Энлиль даётся в руки лишь избранным — по праву крови. Последним его законным владельцем был прадедушка Сульфата — тёмный маг и целитель Жамсаран Бадмаев, крестник Александра Третьего. В семнадцатом году бубен исчез в мутных волнах истории. Сульфат посвятил его розыскам двадцать лет жизни — и вот Амба всплыл! Стоит повернуть ключ — и открыть эту бронированную дверь в подвал…
Ему почудилось чьё-то присутствие, и он медленно повернул голову — луч фонарика выхватил чучело лисы с тремя лисенятами. Глаза горели из тьмы, как живые. Сульфат натянул зелёные перчатки — символ тайного Ордена. Дверь распахнулась, обдав его могильной сыростью бывших купеческих подвалов. Как Левин здесь ещё от чахотки не загнулся? Сульфат вспомнил, что за день до холодов в городе отключили отопление.
Поиски заветного артефакта много времени не заняли — бубен лежал на рабочем столе Левина, издали напоминая большую расписную сковороду. Шаньгу извлёк из пакета заячью лапку и с трепетом взял в руки сокровище. По преданию, в бубне живёт душа его создателя — она и помогает открывать Врата.
Первый удар, отражённый сводами хранилища, прозвучал гулко и страшно. Однако, похоже, ничего во внешнем мире не сместилось. Не удивительно — так бы каждый, дай волю, пошёл беспредельничать. Самое главное — это войти в резонанс с душой бубна. Подобрать верный ритм, войти в него… Полковник, прикрыв глаза, нанёс три негромких, но решительных удара заячьей лапкой — Амба пророкотал в ответ что-то угрожающее — и следом бронированная дверь в хранилище захлопнулась.