Сказалась в Цусимском бою и другая "особенность" японских снарядов. Очень чувствительный взрыватель в совокупности с легко детонирующей "начинкой" привели к тому, что артиллерия эскадры Того больше пострадала от собственных снарядов, чем от огня противника. Японские "чемоданы" неоднократно взрывались в стволе орудий. Так, только на флагманском броненосце "Микаса" по меньшей мере 2 двенадцатидюймовых снаряда сдетонировали в канале ствола правого орудия носовой башни. Если в первый раз все обошлось, и огонь был продолжен, то около 6 часов вечера, на 28 выстреле, орудие практически разорвало. При взрыве сместилась передняя плита крыши башни и на 40 минут вышло из строя соседнее орудие. Аналогичный случай произошел и на "Сикисиме": на 11 выстреле собственный снаряд разнес дульную часть того же самого правого орудия носовой башни. Последствия были столь же серьезны: орудие полностью вышло из строя, соседнее было вынуждено прекратить на время стрельбу, пострадала и крыша башни. Еще больший эффект имели взрывы в стволах 8-дюймовых орудий броненосного крейсера "Ниссин". Японцы после боя утверждали, что русские снаряды "срезали" стволы трех из четырех орудий главного калибра этого корабля. Вероятность такого события ничтожна, и действительно, английские офицеры, обследовавшие повреждения "Ниссина", обнаружили, что это все тот же результат действия японских взрывателей. Этот перечень можно было бы продолжить. Несомненно, что именно "преждевременные разрывы" с выходом из строя орудий были одной из причин того относительно небольшого количества снарядов крупного калибра, которые смогли выпустить корабли Того. Известно также, что английские "учителя" японцев после Цусимы исключили из боезапаса своих крупнокалиберных орудий снаряды с зарядом пикриновой кислоты, вернувшись даже не к пироксилину, а к столь маломощному, но одновременно и малочувствительному взрывчатому веществу, как обыкновенный порох.
Доводы в пользу тех или иных сторон артиллерийской техники русского и японского флотов можно было продолжать, однако хотелось бы иметь для оценки результата артиллерийского боя более четкие количественные характеристики.
Наиболее объективным критерием ущерба, нанесенного орудийным огнем кораблям примерно одного класса, является количество выведенных из строя людей[6]. Этот показатель как бы суммирует многочисленные противоречивые и зачастую трудно оцениваемые по отдельности элементы боевой мощи, такие как меткость стрельбы, качество снарядов и надежность бронирования. Конечно, отдельные попадания могут быть более или менее удачны, но при значительном их числе вступает в права закон больших чисел. Особенно характерными являются потери на бронированных кораблях, на которых большая часть команды защищена броней, а потери свидетельствуют только о "действительных" попаданиях.
Следует заметить, что такая система оценки эффективности действия артиллерии несколько смещена в пользу снарядов с высоким фугасным действием, дающим большое количество мелких осколков, достаточных для того, чтобы ранить или даже убить человека, но неспособных сколь–нибудь серьезно повредить сам корабль и тем самым нанести ущерб его боевой мощи. Так что полученный итог ни в коем случае не может быть выгоден для русского флота, таких снарядов не имевшего.
Каковы же потери в людях от действия артиллерии в Цусимском бою? У японцев они известны с точностью до одного человека: 699 или 700 человек, в том числе 90 убитых во время боя, 27 умерших от ран, 181 тяжело и 401 — относительно легко раненых. Интересно распределение потерь по отрядам и отдельным кораблям (таблица 4).
| Отряд Того: | Убитых | Раненых |
| "Микаса" | 8 | 105 |
| "Сикисима" | 13 | 22 |
| "Фудзи" | 8 | 22 |
| "Асахи" | 8 | 23 |
| "Кассуга" | 7 | 20 |
| "Ниссин" | 5 | 90 |
| Итого: | 49 | 282 |
| Отряд Камимуры: | ||
| "Идзумо" | 3 | 27 |
| "Адзумо" | 10 | 30 |
| "Токива" | 1 | 14 |
| "Якумо" | 3 | 9 |
| "Асама" | 3 | 13 |
| "Иватэ" | - | 15 |
| "Чихайя" | - | 4 |
| Итого | 20 | 112 |
| Отряды легких крейсеров | 15 | 67 |
Данные по потерям на миноносцах не совсем полны: достоверно известно, что на них было убито не менее 17 и ранено 73 человека. Итог по отдельным кораблям и отрядам дает несколько отличный от общих потерь результат, но расхождения не слишком значительны и вполне объяснимы: часть умерших от ран на отдельных кораблях могла быть занесена в списки погибших; нет данных по нескольким пострадавшим в ночном бою миноносцам и т. п. Важнее общие закономерности. Соотношение числа убитых и раненых на хорошо бронированных кораблях отрядов Того и Камимуры составляет от 1:6 до 1:5; на менее защищенных легких крейсерах и миноносцах это соотношение падает до 1:4–1:3.
Насколько же значительны потери японцев в Цусиме? Весьма показательным является сравнение с числом пострадавших на русских кораблях в бою в Желтом море, для которого имеются полные данные. На 6 русских броненосцах было убито 47 и ранено 294 человека — почти в точности столько же, сколько на одном отряде Того! Сильно пострадавшие русские крейсера "Аскольд", "Паллада", "Диана" и "Новик" потеряли 111 человек, в том числе 29 убитыми.
Из этого сравнения можно сделать несколько интересных выводов. Во–первых, японские потери в Цусиме можно оценить как весьма серьезные. Только на главных силах Объединенного флота вышло из строя около 500 человек — почти столько же, сколько потеряли оба флота в Желтом море. Видно также, что в Корейском проливе огонь русских кораблей распределялся более равномерно, чем годом ранее под Порт–Артуром, когда из японских кораблей сильно пострадал только флагманский броненосец "Микаса" — 24 убитых и 114 выбывших из строя. Видимо, несмотря на строгий приказ Рожественского о стрельбе по головному кораблю противника, невыгодное тактическое положение русской эскадры заставляло отдельные корабли переносить огонь на другие цели. Впрочем, наиболее сильно пострадали именно два концевых корабля отряда Того — его флагман "Микаса" и "Ниссин", которые при повороте "все вдруг" становились несколько раз головными (соответственно 113 и 95 пострадавших)[7]. Вообще в боях и с 1‑й, и со 2‑й Тихоокеанскими эскадрами наиболее сильно поврежденным кораблем из оставшихся на плаву в обоих флотах был именно японский "Микаса". Наибольшая тяжесть сражения пришлась, как и следовало ожидать, на долю главных сил. Отряд броненосных крейсеров Камимуры пострадал значительно менее других кораблей Того. Зная об относительной слабости бронирования своих крейсеров, Камимура старался по возможности уклоняться от огня русских броненосцев. Вообще роль этого. "летучего отряда" в битве при Цусиме обычно сильно преувеличивается.
Гораздо труднее определить потери русской эскадры. Броненосцы "Суворов", "Александр III", "Бородино" и "Наварин" погибли очень быстро, унося на дно Корейского пролива практически всю команду. Невозможно документально установить сколько людей на борту было до этого выведено из строя вражескими снарядами. Не вполне ясен также вопрос с потерями броненосца "Ослябя". Среди спасенных с него числится 68 раненых. Трудно сказать, занижена ли эта цифра за счет тех пострадавших, которые были ранены в начале боя и погибли вместе с броненосцем, или же наоборот завышена — за счет пострадавших уже после гибели, в воде или после их спасения на "Донском" и "Быстром".
6
Людские потери — как интегрирующий показатель эффективности артиллерийского огня противника — вполне объективен. Примечательно, что к этому же критерию независимо от автора статьи пришел и А. Киличенков. В рукописи его статьи "Загадки Цусимы", представляющей собой развернутый вариант публикации в "Технике–молодежи", в подтверждение его гипотезы о большой эффективности русских снарядов приведены любопытные расчеты, содержащие данные о числе потерь на большинстве кораблей. Их можно свести в следующую итоговую таблицу.
Бой | Русские корабли броненосные / неброненосные | Японские корабли броненосные / неброненосные
Цусимский (дневной) 14.05.1905 | 1,51/4,96 | 3,35/2,71
В Желтом море 28.07.1904 | 2,49/4,0 | 6,47/-
В Корейском проливе 01.08.1904 | 7,84/- | 1,44/-
У Порт–Артура 27.01.1904 | 2,50/1,92 | 5,50/-
7
Людские потери на японских кораблях опровергают распространенное мнение о том, что "русские не умели стрелять". Так, А. Киличенков в статье "Загадки Цусимы" пишет: "Другими словами, русская эскадра била в белый свет как в копейку! Да иначе и быть не могло: ведь ее комендоры начали бой, фактически не имея практики боевой стрельбы. За время плавания корабли эскадру провели всего две (!) практические стрельбы, во время которых на стреляющего комендора приходилось по два (!) снаряда. Для сравнения скажем, что в ходе весенних практических стрельб японского флота было израсходовано до пяти боекомплектов на орудие (ссылка на "Действия флота. Документы. ОтдЛУ, кн. З, вып.), с. 154, вып.4, С.363 — ред.), и это несмотря на то, что эскадра уже имела опыт боевых действий под Порт–Артуром… Русская эскадра не умела стрелять!" В качестве контраргумента следует возразить, что учебная стрельба — это не столько тренировка артиллеристов, сколько проверка системы управления огнем. Однако последней во времена Цусимы просто не существовало! (Два дальномера Барра и Струда и шустрого матроса, устно передававшего их показания, трудно назвать таковой). Поэтому для тренировки прислуги артиллерийского орудия вовсе не обязательно производить выстрел, да еще боевым снарядом — вполне достаточно учебного заряжания и разряжания пушки, а также теоретической подготовки наводчика. Не нужно забывать, что во времена русско–японской войны живучесть ствола орудия крупного калибра составляла примерно 100 выстрелов. Поскольку лейнеров тогда еще не существовало, то после этого числа выстрелов приходилось заменять ствол — что и говорить, операция не простая и очень дорогостоящая. Поэтому расход японцами пяти боекомплектов на весенних маневрах — чистой воды фантастика, ибо эта бессмысленная затея вынудила бы эскадру Того трижды менять стволы своих орудий, а с учетом боев в Желтом море — даже четырежды! Примечательно. что в русском флоте число боевых выстрелов на учениях даже для орудий 6" калибра при уменьшенном вдвое заряде не превышало 19 за кампанию, что составляло менее 11% боезапаса (см. Р. М. Мельников, "Рюрик" был первым". Л., Судостроение. 1989, с.95).