В общем, стандартный дипломатический прием столь успешно применяемый, — особенно в наши дни! — матрасной расцветки демократами, оставшимися с 1991 года без внешних сдерживающих центров, — когда визави стоит пригнувшись и так удобно врезать ему в челюсть подкованным башмаком морской пехоты.
В результате 31 марта 1854 года в Канагава (Иокогама) был подписан американо-японский договор «о мире и дружбе». Случилось так, что договор этот — первый международный договор Японии — был заключен в период, который в Японии называется «Ансэй» (1854-1860). Поэтому в историю дипломатии заключенные Японией в этот период соглашения вошли под названием Ансэйских. Красиво звучит, не правда ли?
Мужество адмирала
Узнав о заключении Японией первого Ансэйского договора, Путятин оставил требующую основательного ремонта «Палладу» в устье Амура, где ей так и суждено было окончить свои дни. А сам, переведя часть офицерского состава на «Диану», несмотря на опасность встречи с английским флотом, отправился на ней в Страну восходящего солнца. В октябре 1854-го адмирал вновь прибыл в Японию.
Адмирал, Генерал-Адъютант Евфимий Васильевич Путятин
В декабре 1854 года в городе Симода, расположенном на берегу одноименной бухты на самой южной оконечности полуострова Идзу, начались русско-японские переговоры. 7 февраля 1855 года там же был заключен первый русско-японский договор о дружбе, торговле и границах. Договор был подписан уполномоченным России вице-адмиралом Е.В. Путятиным и уполномоченными Японии — Цуцуя Хизенно и Кавадзи Сайэменни.
Не применяя средств военного нажима, Путятин, тем не менее, добился для России тех же преимуществ, которые вырвал Перри для США, и даже получил некоторые дополнительные льготы: помимо Симоды и Хакодатэ, для России открывался третий порт — Нагасаки. Все Курильские острова к северу от Итурупа, закреплявшегося за Японией, объявлялись владениями России.
«Что касается острова Карафуто (Сахалин), то он остаётся неразделённым между Россией и Японией, как было до сего времени» (ст. 2). Относительно Сахалина такая формулировка была значительно выгоднее для России, успешно осуществлявшей колонизацию острова, нежели для бессильной в то время на море Японии. Так что остров Сахалин остался тогда в общем пользовании России и Японии и пребывал в таком положении до 1875 года.
Адмирал Путятин, несомненно, был великим дипломатом. Чтобы вполне оценить его подвиг, следует принять во внимание, что 11 декабря 1854 года в районе города Симода произошла подвижка морского дна, вызвавшая сильное цунами. В результате цунами, смывшего сам городок в прилегающий залив, фрегат «Диана», доверчиво бросивший якорь на рейде Симода, получил серьезные повреждения. Корабль дважды приложило о дно при внезапных уходах и приходах гигантских волн и сорок два раза провернуло вокруг собственной оси. Удивительно еще, что сразу не затонул!
2 января 1855 года фрегат начал переход в более защищенную бухту Хэда. Погода вновь испортилась, на фрегате появились новые повреждения. По решению адмирала Путятина «Диану» разоружили. Все шестьдесят орудий свезли на берег и отдали японцам, наказав хранить их как зеницу ока. Японцы укрыли орудия и тщательно сохранили, выстроив для того особые сараи. А «Диана» на буксире 120 японских шлюпок продолжила свой переход в Хэда, но так и не дошла до нее. 7 января сильный шквал нанес последний удар несчастному кораблю. Оставленная экипажем, «Диана» затонула в вершине залива Тоатоми. Таким образом, в отличие от коммодора Перри наш адмирал на момент заключения исторического договора находился в положении потерпевшего кораблекрушение. И тем не менее каков результат! Евфимий Путятин буквально покорил японских коллег по переговорам своим достоинством, сильным духом и благородными манерами, особенно заметными по контрасту с поведением Мэтью Перри. Один из японских уполномоченных, Кавадзи, писал: «…на переговорах Путятину было в 10, в 100 раз сложнее, чем мне. Он — настоящий герой».
Многозначителен и конец этой истории.
С разрешения японских властей из останков «Дианы» и подручных материалов русские моряки строят мореходную шхуну «Хэда» в районе одноименной деревни. «Хэда» благополучно доставила адмирала и сопровождавших его лиц на Амур и в качестве жеста доброй воли была подарена Путятиным Японии вместе с теми самыми шестьюдесятью орудиями с покойного фрегата.
Японцы, которым только-только Перри популярно объяснил, тоже на пушках, опасность тотального изоляционизма, столь характерного для эпохи сегунов Токугава, с восторгом принимают щедрый дар и делают далеко идущие выводы. В тот раз, думается, и не против России. Еще бы. Именно «Хэда» считается первой европейского образца единицей японских ВМС.
Однако нас больше интересует сейчас то, что адмирал Путятин в 1855 году в Симоде определил и первую нашу морскую границу с Японией. Напомним, что прошла она по Курильским островам между островами Уруп и Итуруп.
Следует сказать, что граница эта не вполне соответствовала исторической справедливости. Чтобы не возвращаться более к этому вопросу, напомним кратко историю открытия и освоения островов Курильской гряды, а также скажем несколько слов о современном состоянии так называемой Курильской проблемы.
Открытие и освоение
Анализ документов, историко-культурных фактов, свидетельств современников исследуемых событий, а также взглядов отечественных и зарубежных ученых — историков и политологов — на данную проблему дает немало оснований для того, чтобы можно было сделать вывод: по праву первооткрытия, первоприсоединения, первозаселения и первоисследования острова Курильской гряды являются исконно российскими землями{86}.
Вот лишь некоторые свидетельства.
- Русские впервые появились на Курильских островах в первой половине XVII века, что подтверждается и японской исторической литературой, в частности книгой японского автора XIX века Маукнага Тёкен «Сахалин и Камчатка». Сведения об этих островах стали наноситься на русские, а затем и на западноевропейские географические карты. На «Чертеже всей Сибири», сделанном в Тобольске в 1667 году, к югу от полуострова Камчатка указан «столп каменной» (имеется в виду остров Алаид). Это название фигурирует и на карте голландца Н. Витсона, изданной в 1687 году. На составленной в самом начале XVIII века С.У. Ремезовым карте «камчадальских земель» имеется надпись: «Земля Курильская на озере и на островах».
- 1697 год. «Прикащик» Анадырского острога Владимир Атласов в Камчатском походе открывает и дает новые сведения о Курильских островах.
- 1711 год. Есаул И. Козыревский и атаман Д. Анциферов с отрядом казаков и промышленников первыми открывают острова Шумшу и Парамушир, расположенные вблизи Камчатки.
- 1713 год. Есаул Козыревский вновь ходит на эти острова и собирает сведения о подавляющем большинстве Курильских островов, включая Итуруп, Кунашир, а также Двадцать второй (Хоккайдо). Козыревский общался с коренными жителями Курил — айнами — и убедился, что японцы на указанные острова не ходят.
Таким образом, русские не только открыли эти острова, но и первыми фактически установили над ними права владения. Данные этой экспедиции и легли в основу карты Ремезова, составленной в 1719 году. На этой карте изображена целая гряда Курильских островов, остров Матсмай (Хоккайдо) и большой (на юге не ограниченный) остров с надписью «остров Нифон».
- 1721 год. По указу Петра I (1719 год) на Курилах побывали геодезисты И. Евреинов и Ф. Лужин, которые составили карту всех этих островов и подтвердили, что на Курильских островах живут туземцы, что никаких японцев на островах нет и что японцы лишь торгуют с жителями островов, как и камчадалы.