Певички, выведенные в романе, несут те же приметы и черты «людей одного цеха», но они, конечно, идеализированы. Они свято чтут узы дружбы своего товарищества, они в меру образованы, сметливы и способны на глубокую привязанность. Увидев в студенте не только достойного любовника, но и надежную опору в жизни, охотно идут к нему в наложницы.
Несколько иные образы женщин из добропорядочных семей. Автор романа создал образы разные и по статусу, и по возрасту: Айюэ – жена соседа, которая не прочь завести роман со студентом, Чжэньнян, страстно мечтающая обрести достойного мужа, ее юные сестрички, в головках которых еще царит школьная путаница, и две шустрые наложницы из харчевни – это все разные женские характеры.
В противоположность певичкам, для которых заниматься любовью – это профессия, они страстно мечтают о том, чтобы разделить ложе с избранником сердца, притом не настаивая на моногамном браке. Это характерная черта семейного быта в старом Китае – достаточно богатый человек кроме жены мог купить наложницу. У нашего героя кроме главной жены Чжэньнян одиннадцать наложниц. Жизнь в доме и обязанности жен расписываются по уставу конфуцианского домостроя.
Герои романа наделены ярко выраженными чертами национального характера. Юэшэн – типичный образ молодого сюцая-студента (человека, получившего одну из первых ученых степеней, дающих право поступить на службу), который стилем своей жизни выбрал фэнлю – буквально «ветры и потоки», то есть стиль бездумной жизни в потоке страстей. Чжэньнян и ее сестры – героини конфуцианского толка. Певички – образы, взятые из быта городской жизни старого Китая.
Романы с любовной тематикой и подобным набором персонажей в Китае получили наименование сочинений «о мотыльках и цветах». Эти образы – цветов и мотылька, порхающего по цветам в поисках нектара, – традиционны и символичны. Цветовая и природная символика пронизывает роман насквозь, создавая семантические цепи односмысловых значений. Красавица – это цветок, ее ножки – лотосы, ее спальня – орхидейные покои, ее талия – ива, а руки – нефритовые побеги молодого бамбука. В Китае женщиной было принято любоваться, она должна была одним своим присутствием создавать атмосферу эстетически переживаемого наслаждения. Этому служил и основательный грим, и крохотные ножки, которые, чтобы нога не выросла в детстве, бинтовались, и богатство головного убора, состоящего из шпилек, перьев и цветов. Ценились благоухание кожи, блеск волос, красота ногтей. Особое внимание уделялось ноге – писатель Ли Юй (XVII в.), автор одного из самых знаменитых эротических романов «Подстилка из плоти», в своем «Наставлении домашним», в разделе «Как выбирать наложницу», со всей серьезностью обращает внимание на ноги женщины – упаси Бог, если большая нога, он же обращает внимание и на голос – упаси Бог, если неприятный для слуха. Таков был семейный быт. Еще ранее до Ли Юя писатель и поэт Ли Чжэнь (XIV в.) нарисовал свой идеал женщины в стихах. Он описал ее волосы, рот, брови, грудь, руки и ножки, используя традиционные сравнения. Вот несколько отрывков:
Или:
Или:
Здесь описана идеализированная красота. Схожее описание красавицы читатель найдет и в романе. Но идеализация описания не коснулась описания любовных сцен, где писатель, точно подглядывающий сторонний наблюдатель, довольно подробно описывает любовное действо. «Цвет абрикоса» – не роман нравов, скорее это роман-концепция, где показаны место секса в жизни человека и та грань, за которой пламенная страсть может стать пагубной. Моральность или аморальность поступка героя и героинь не обсуждается, читатель должен сделать вывод сам.
И в заключение несколько строк о литературной стороне романа. Это произведение многоплановое, и сообразно этой структуре в нем выделены разные языковые пласты. Один план описывает, что делают герой и героини, и второй – что думает об этом рассказчик. Рассказчик выражает процесс познания мира своими героями и делится впечатлениями с читателем. Рассказчик – это тот неописанный персонаж романа, который бросает реплики как бы из занавески спального полога, за которой прячется, чтобы не помешать героям радоваться любви. Иногда он говорит стихом, иногда вспоминает пословицу, а то и просто резонерствует, но именно на нем лежит задача расставить акценты. Читатель! Прислушайтесь к его репликам – в них несомненно воплотился человеческий опыт.
Для современного читателя этот роман интересен как книга для интимного чтения. Это книга не о пагубе порока, а о том, что юность и молодость – краткий миг жизни, который проходит так же быстро, как тот срок, за который деревце абрикоса ранней весной покрывается пурпурным цветом лепестков и роняет их, предоставляя ветру нести их куда угодно. И этот краткий миг молодости требует серьезного осмысления – и его места в жизни, и его сущности.
Доктор филологических наук К.И. Голыгина
Чувствительным сердцам и тем, чьи души
опалены огнем, поведаю историю любви.
О чем же, спросите вы, эта повесть?
О том, как ветер, веющий с востока,[1]
коснулся бирюзовых трав,
и вот теперь цветут они высоко.
О том, как тот же ветер, веющий с востока,
окликнул девушек в саду, и краше лица их,
но мысли как в бреду.
О том, как юноша строптивый, увидев лоно
в чашечке цветка, в нарядной оказался спальне,
где зажжена узорная свеча.[2] Но вдруг
дракона оседлал он сгоряча, и, словно феникс
с царственным цилинем,[3] поклялись оба жить века.
О том, как юноша пригожий делил любовь
между двумя, и девы-облака,[4] что дождевую влагу
на него цедили, не в силах были быть одни и дня.
О том, как, свой союз храня, сплетались трое
на одной постели.
О том, как в снах, в утехах сладких текли
и луны и года.
И многое еще о чем… И разве после юноша,
прочтя меня украдкой, не загорится жаждою любви?
Вот почему чувствительным сердцам
и тем, чьи сердца в печали,
поведал я о содержании вначале.
Из предисловия к роману Мо Яншэна «КОГДА АБРИКОС В ЦВЕТУ». XIX в.
Глава I
Красавица вздыхает в тиши орхидейных покоев,[5]
а беспутный молодой человек дарит свою любовь
блудницам и влюбляет их в себя
Среди богатых домов Гуанлина, что в области Янчжоу, был знатен род Фынов. Ко времени, здесь описываемому, глава рода, господин Фын Лянцзюнь, был уже отягчен годами, но еще служил. Его супруга умерла, оставив ему малолетнего сына, которого нарекли именем Юэшэн, что значит «Рожденный луной», ибо младенец отличался редкостной красотой лица. С малых лет мальчик не ведал узды – он воспитывался в знатном доме, и мало кто мог его одернуть. Когда ему исполнилось шестнадцать, отец лишился должности, а вскоре и умер. Юэшэн остался без опоры и поддержки.
1
В традиционной для Китая картине мира востоку соответствует весна, и ветер с востока – это весенний ветер. Весна – время пробуждения природы, пора любви, отсюда «восточный» может означать «весенний» и «любовный». В этом смысле употребляется выражение «восточный господин», т. е. «любовник, любимый, муж».
3
4