Он не мог с этим справиться. Ему было плохо и раньше, когда он знал, что у него нет шансов с ней. Но теперь? Сейчас, когда он поцеловал ее, попробовал ее, держал в своих руках? Он не вынесет, если потеряет ее. Еще до того, как она хоть раз была с ним.
Одного раза не хватит. Не с ней. Другие женщины? Когда-то это было все, что он хотел. Он не стремился заводить отношения, хотя само по себе бездействие было пыткой. Он видел Еву и Роберта. Его мучило то, что у них было, и он знал, что никогда не получит того же.
Вечерами, когда одиночество становилось невыносимым, когда он тосковал по тому, чего никогда не могло быть, он уходил в «Дом». Утолял свои потребности, а затем возвращался в чистилище.
Он надеялся, что все кончено. Ему оставалось только надеяться. Если бы это произошло, Ева бы уже была в его постели.
Был ли он в отчаянии? Нет!
Когда дело касалось Евы, у него не было гордости. И ему было наплевать.
Марк налил чашку любимого кофе и пододвинул ей, когда Ева села. На ней была одна из его футболок, что сделало его абсурдно счастливым, и пижамные штаны, которые ей пришлось туго затянуть, чтобы они не упали с бедер. Не то чтобы он был против…
— Ты не спала, малышка, — мягко сказал он.
Она вздрогнула и закрыла глаза, но не раньше, чем он увидел, как в них возникла волна горя.
— Пожалуйста, не называй меня так, — прошептала она.
— Конечно. Я не думал. Мне очень жаль, — мягко сказал он.
Так ее всегда называл Роберт.
— Есть много других нежных слов, которые я использую для тебя, дорогая.
Ева сделала глоток, а затем закрыла глаза, когда удовольствие смыло следы усталости на ее лице.
— Ты балуешь меня, — сказала она, отставляя чашку.
— Нет, но я намерен.
— Значит, прошлая ночь не была сном.
Он перегнулся через барную стойку, так что они оказались лицом к лицу, их взгляды встретились.
— Это было мечтой. Моей мечтой. Теперь все, что нам нужно сделать, это воплотить мечту в жизнь.
— Ты говоришь так просто, — пробормотала она.
— Это просто. Или нет. Все зависит только от нас. Я простой парень, и ты это уже знаешь. Я ждал достаточно долго, так что теперь тебе придется извинить мое нетерпение, ведь то, что я хочу, вполне достижимо.
— Как это должно работать, Марк? Я провела всю ночь, думая — задаваясь вопросом — что все это значит. Раньше это было нереально. Это было абстрактно. Я фантазировала. Я интересовалась. Я даже придумывала разные сценарии. Но теперь, когда ты здесь, прямо передо мной, я не знаю, что мне делать. Чего ожидать.
— Почему бы нам обоим не поесть. Мы поговорим за завтраком, и я отвечу на любой вопрос. Но, как я предупреждал тебя вчера вечером, если ты не готова к ответу, лучше не спрашивай.
Она кивнула:
— Нет, мне нужна правда. Я хочу реальности. Мне нужно знать, что это значит. Что значит «быть с тобой».
Он сжал ее руку.
— Иди в столовую. Я возьму наши тарелки и присоединюсь к тебе.
Марк наблюдал, как Ева прошла к столу, держа чашку кофе в ладонях, как будто пытаясь наполнить все свое тело его теплом. Он бы предпочел обнять ее. Он подарит ей все необходимое тепло и многое другое.
Терпение, Марк. Не торопись, парень. Не теперь, когда ты так чертовски близок. Ты слишком долго этого ждал.
Он умерил свое рвение, не спеша собрал тарелки и принес их к столу, где сидела Ева. Это было потрясающее зрелище! У него дома, в его одежде, все еще слегка помятой после того, как она встала с постели. Единственное, что могло бы улучшить его, — это если бы она просто встала из его постели.
Марк поставил тарелку перед ней, наблюдая, как ее глаза расширились, а губы изогнулись в широкой улыбке.
— Мои любимые, — хрипло сказала она.
Он улыбнулся ей в ответ.
— Конечно. Ты думала, я не знаю, что ты любишь? Вафли с большим количеством масла и еще большим количеством сиропа. Ешь и наслаждайся. Я принесу молоко и бекон.
Она вздохнула:
— Я люблю их, но не могу позволить себе слишком часто. Они такие калорийные!
Марк покачал головой, возвращаясь к столу с напитками и тарелкой бекона.
- В твоей внешности нет ни одного изъяна, Ева. Абсолютное совершенство от макушки до кончиков красивых пальцев ножек.