— Ева, милая, ты дрожишь, как лист на ветру.
Она виновато подняла глаза. Она не хотела, чтобы он видел, как она нервничает. Но по его словам, она дрожала с ног до головы. Как он мог этого не видеть? Или чувствовать это, если на то пошло. Ее рука была прочно переплетена с его рукой, и ее кожа казалась холодной и липкой, несмотря на дневное тепло.
Он сжал ее и успокаивающе улыбнулся:
— Все будет хорошо. Я знаю, что ты нервничаешь, но для этого нет причин.
— Мне только что пришло в голову, что у тебя большой опыт в этом образе жизни, а у меня его нет, — пробормотала она. — Что я могу тебе предложить? Я уверена, что новичок не входит в твой список желаний.
Он остановился прямо перед дверью и пристально посмотрел на нее стальным взглядом:
— То, что ты можешь предложить мне, — это то, что никто другой никогда предложить не сможет. Ты, Ева. Ты даешь мне себя, и это все, что я хочу и в чем нуждаюсь. Клянусь. Ты не представляешь, как давно я об этом мечтал. Да, я хочу заняться с тобой сексом, но это гораздо больше. Ты можешь пока не верить в это, но ты поверишь. Я гарантирую это.
Его тихая клятва утешила ее. Она снова сжала его руку и улыбнулась.
— Ты определенно полезен для моего эго, Марк. Я так давно не чувствовала себя красивой. Я не чувствовала себя желанной. Я не чувствовала желания, если на то пошло.
— А сейчас? — подсказал Марк. — Ты чувствуешь его сейчас? Ко мне?
— О да, — выдохнула она. — Это шокировало меня до чертиков. Я никогда не ожидала, что буду так относиться к тебе. Никогда не думала, что хочу тебя так сильно. Но вот оно.
— Слава богу, — пробормотал он. — Рад узнать, что я здесь не единственный, кто страдает.
Ева ухмыльнулась:
— Тогда как насчет того, чтобы что-нибудь сделать с этим страданием?
Марк выглядел шокированным. Настолько, что она пожалела о своей напористости. Смущение поднялось по ее шее, волна жара захлестнула ее щеки.
Затем он издал низкий рык, наклонившись, чтобы поцеловать ее.
— Я думаю, это чертовски хорошая идея. Давай зайдем внутрь. Я занесу твои вещи позже. Я хочу, чтобы ты устроилась. Я хочу, чтобы тебе было здесь комфортно, Ева. Я хочу, чтобы ты обдумала это… дома.
Ева была у Марка много раз, но никогда не заходила за пределы гостиной, кухни или гостевой ванной комнаты. Он провел ее через гостиную и поднялся по лестнице в главную спальню.
Укол осознания пробежал по ее спине, когда она ощутила мужскую суть его комнаты. Кровать была огромной, с множеством подушек. Она имела балдахин, и Ева не предполагала, что Марку может понравится такая мебель.
— Что ты думаешь? — спросил он.
Ева улыбнулась:
— Глупые мысли. Я смотрю на твою кровать и думаю, что она не соответствует тому, что я знаю о тебе. Я бы никогда не подумала, что у тебя будет балдахин.
Его глаза блеснули, а губы изогнулись в улыбке:
— Мне нужно к чему-то привязывать мою женщину. Вполне естественно, что у меня есть подходящее оборудование для работы.
Жар снова залил ее щеки. Затем пришло осознание того, что она не будет единственной женщиной в этой постели. Это не должно ее беспокоить. Марк не был обязан ей объяснять свою прошлую сексуальную жизнь. Ради бога, она была замужем. Она определенно не могла ожидать, что он будет хранить целомудрие, потому что никогда не думал, что у него будет шанс с ней.
— О чем, черт возьми, ты сейчас думаешь? — потребовал Марк объяснений.
— Еще глупость, — пробормотала Ева.
— И?
Она вздохнула:
— Я думала о других женщинах, которые были в твоей постели — этой постели, — сказала она несчастно. — Глупо, я знаю. Но меня это беспокоит.
Марк повернул ее к себе лицом, схватил ее за плечи, удерживая прямо в поле зрения.
— Здесь не было женщин, Ева. Не здесь. Не скажу, что других женщин не было, но я их сюда не приводил. Я не мог. Я не мог заставить себя даже завязать отношения. Не тогда, когда я был так настроен на тебя.
— Я даже не знаю, что сказать, — прошептала Ева. — Это не должно так много значить, но это очень много значит для меня, Марк.
Он наклонился к ней и поцеловал в лоб:
— Для меня очень много значит, что со времен Роберта у тебя никого не было. Я боялся, что, ожидая так долго, я потеряю тебя.
Она наморщила нос:
— Откуда ты знаешь, что других мужчин не было?
Он ухмыльнулся:
— Я бы знал, Ева. Возможно, ты не видела меня каждый день, но я проверял тебя. Я смотрел. И ждал.