Первым ее желанием было немедленно сказать свое безопасное слово, но она закусила губу, решив терпеть.
Второй удар так же застал ее врасплох. Ева дышала сквозь ожог, пока он не прошел, а затем, как он и обещал, боль сменилась удовольствием, и по ее телу распространился жар.
Третий удар не был таким болезненным, как первые два, хотя на самом деле был сильнее. К настоящему времени она знала, чего ожидать, и не боялась ударов так сильно, как раньше. Удовольствие быстро заменило дискомфорт, и она приняла его.
Марк наносил удары по ее попке, никогда не попадая в одно и то же место два раза подряд. Он набрал скорость, и теперь удары следовали один за другим, пока мир вокруг нее не исчез. Все было туманным, чувство эйфории разлилось по ее венам, распространяясь, как лесной пожар, по телу.
Было ли это тем, что он называл подпространством? Она читала об этом. Знала, что это случалось с некоторыми женщинами, когда они попадали в другой мир и не чувствовали боли, а только самое сладкое из удовольствий.
Такого кайфа она никогда раньше не испытывала. Она выгнулась вверх, ища удары. Она жаждала их. Хотела еще. Сильнее. Быстрее.
Еве потребовалось время, чтобы понять, что Марк остановился. Ее плоть горела и гудела. Она стала сверхчувствительной. Ева вздрогнула, когда рука Марка коснулась ее спины, лаская рубцы, которые оставила плетка.
— Ты чертовски красивая, — сказал он голосом, полным желания. — Мои следы на тебе. Никогда не видел более красивого зрелища. Я говорил, что собираюсь трахнуть тебя в рот, а затем в задницу, но дорогая, я очень хочу попасть в эту попку. Я кончу раньше, если ты возьмешь мой член в рот.
Она тихо застонала, закрыв глаза, когда представила, как Марк трахает ее сзади. Входя туда, где раньше не был ни один мужчина. И она не могла ничего сделать, кроме как принять это.
Марк прижался губами к одной ягодице, а затем к другой, благоговение в его действиях вызвало слезы у нее на глазах. Она глубоко вдохнула, ощущая аромат желания в воздухе. Наслаждаясь этим, запоминая эту ночь. Она знала, что впереди еще много ночей, но это была первая. Не в первый раз они занимались любовью, но в первый раз он по-настоящему продемонстрировал свое превосходство — а она — свою покорность.
Это было прекрасно. Никогда бы она не могла представить себе всю красоту такого поступка. Теперь она лучше поняла, почему Марк сказала, что это подарок. Но она была не единственной, кто подарил себя. Марк даровал ей свое превосходство. Свою абсолютную заботу о ней. Свою демонстрацию силы. Этим было так легко злоупотребить, и все же он прошел тонкую грань между недостатком и избытком.
Марк осторожно начал вытаскивать пробку из ее попки. Ее тело вцепилось в резину, не желая отпускать. Он потянул сильнее, и внезапно пробка выскочила наружу, ее отверстие провалилось после такого сильного давления. Ева осела, чувствуя себя опустошенной, чувство сытости исчезло. Она осталась болезненно пустой, лишенной той приятной стесненности, которая ощущалась вокруг пробки.
Насколько лучше будет, когда его член наполнит ее вместо резинового предмета? Ева жаждала этого всей душой. Хотела, чтобы он был глубоко внутри нее, обладал ею, демонстрировал свое абсолютное превосходство.
Кровать заскрипела, когда Марк устроился между ее раздвинутых ног. Его руки скользнули вверх по ее бедрам, по чувствительной коже под ее коленями, а затем к ее заднице. Он помял и погладил полные шары, провел пальцами по надувшимся рубцам, и наконец открыл ее для своего надвигающегося вторжения.
Ева немедленно напряглась. Марк шлепнул ее по заднице, достаточно сильно, чтобы привлечь внимание, но не настолько, чтобы причинить боль.
— Расслабься, милая. Будет чертовски больно, если ты будешь так напряжена, когда я попытаюсь проникнуть внутрь тебя. Я использовал много смазки. Ты готова ко мне. Ты можешь меня взять. Расслабься и позволь мне войти в тебя.
Ева заставила себя сделать то, что он приказал. Марк ждал, поглаживая и лаская ее тело, пока, наконец, напряжение не начало отступать, и ее мускулы снова стали расслабленными и гибкими.
В этот момент он двинулся вперед. Марк вошел в ее попку всего на дюйм, но Ева втянула воздух, ее глаза расширились, когда она почувствовала, его вторжение.
Если она думала, что пробка слишком велика, то что уж говорить о его члене? Как она могла надеяться принять его? Но какой у нее был выбор? Марк не оставил ей выбора. Он собирался пробиться внутрь нее.
Эта мысль вызвала у нее трепет. Темное и острое ощущение, которое змеилось по ее венам, катапультировало ее обратно в то же подпространство, где она была раньше. Весь опыт приобрел сказочное качество. Она колебалась между фантазией и реальностью, пока он продвигался вперед, неуклонно надавливая и растягивая ее дырочку, которая пыталась приспособиться к нему.