На следующее утро Ева проснулась, чувствуя себя вымотанной тревожными снами. Она автоматически потянулась к Марку, нуждаясь в утешении, которое он предлагал, в убежище от эмоциональной суматохи ее сновидений.
К удивлению Евы, не только ее запястье больше не было привязано к его запястью, но и его самого не было в постели. Она села, отбросила с лица растрепавшиеся волосы. На другом конце комнаты Марк стоял перед комодом, застегивая рукава своей рубашки. Выражение его лица было серьезным, как будто он глубоко задумался.
— Марк?
Ева произнесла его имя дрожащим и тихим голосом, но он услышал ее и сразу повернулся, выражение его лица было непонятным.
— Я сегодня должен быть в офисе рано утром, — сказал он нейтральным тоном. — Еще много предстоит сделать до объявления о партнерстве Ивана. Я не знаю, насколько я опоздаю, но я позвоню, чтобы сообщить тебе, когда буду возвращаться домой.
Ева нахмурилась. Его настроение было таким же, как и накануне утром, когда она не могла понять, что его беспокоило. Было заметно, что что-то произошло. Когда дело касалось ее эмоций, она могла быть открытой книгой, но Марк был похож на нее в том, что ей нужно было только посмотреть ему в глаза, чтобы узнать, что что-то не так. Второе утро подряд он не был обычным любящим Марком.
Марк даже не подошел к кровати, чтобы поцеловать ее, а она чувствовала себя слишком смущенной, чтобы встать с постели и подойти к нему. Она слишком боялась, что он ее отвергнет, и поэтому осталась на месте, глядя на него из-под опущенных ресниц.
— Будь осторожен, — тихо попросила она. — Я с нетерпением жду твоего возвращения домой. Могу я приготовить нам ужин сегодня вечером?
— На твое усмотрение, — равнодушно сказал он. — Мы можем поесть не дома, если хочешь.
— Я приготовлю, — твердо сказала она, желая сделать что-нибудь, чтобы доставить ему удовольствие.
Марк кивнул, а затем повернулся, забирая часы, бумажник и ключи от машины.
Ева ждала, что он ее поцелует и скажет, что будет скучать. Скажет хоть что-нибудь. Но он просто собрал свои вещи и пошел к двери, оставив ее в постели. Ее губы приоткрылись от удивления.
Ева плюхнулась обратно на подушку, глядя в потолок. Что, черт возьми, происходило? Было утомительно пытаться угнаться за его перепадами настроения. Она была честна и открыта с ним на каждом шагу, и все же он дистанцировался от нее.
По мнению мужчин, женщины — капризные, эмоциональные существа. Но мужчины были гораздо более непостоянны. Только что он был милым, нежным и абсолютно обожающим. А через минуту замолкал и задумывался над Бог знает чем.
Может, он просто не был жаворонком. До недавнего времени у Евы не было опыта общения с ним по утрам. У нее никогда не было причин видеть его или общаться с ним в ранние часы. Ее общение с ним было ограничено днем и вечером, и в тех случаях он был просто очарователен.
Ева всегда рано вставала и считала себя жаворонком. Роберт дразнил ее за то, что она была отвратительно веселой, когда вставала с постели.
Мысли о Роберте вернули тревожные сны прошлой ночи. Ее губы недовольно нахмурились. Что они значили? Сны были необъяснимым проявлением подсознания. Кто, черт возьми, знает, что они означают на самом деле? Возможно, ничего. Возможно, это была просто битва между ее прошлым и настоящим, столкновение ночью, когда ее сознание было беззащитным.
Во всяком случае, Еве хотелось, чтобы они прекратились. Роберта нет. Он не вернется. Вчерашний сон очень ее обеспокоил. Он тяготил ее в часы бодрствования, давя на нее, когда она вспомнила о невозможности выборе, с которым столкнулась во сне.
Это было глупо, потому что она никогда не столкнется с таким выбором. Было бессмысленно даже думать о том, каким путем она пойдет, потому что этого никогда не случится. Выбор был сделан за нее.
Выбрала бы она Роберта, если бы могла вернуть его? Отвернулась бы от Марка и всего, что он предлагает? Ева покачала головой, отказываясь думать об этом. Эти мысли только вызовут у нее чувство вины, потому что во сне она не выбрала мужа.
— Перестань думать об этом, Ева. Ты только расстраиваешься и чувствуешь ненужную вину. Роберт хотел бы, чтобы ты была счастлива. Он не хотел бы, чтобы ты оплакивала его вечно. Преодолей это и двигайся дальше.
Она ненадолго подумала, стоит ли ей обратиться к врачу. Не к психиатру. Боже, что угодно, только не это. Но, возможно, врач мог бы дать ей что-нибудь, чтобы она спала крепче, чтобы ее не мучили сны о муже и нынешнем любовнике.