«Теперь рассмотрим, какие инструменты есть и что нужно приобрести. Познакомься с трудами Брюса Липтона, Николя Геген и другие. Ты должна понимать, что хочет человек. Отойду от темы ненадолго. Мама всё времят мне твердила, что в жизни будут люди, которые хотят тебя поиметь, будут ненавидеть и желать стать тобой. И это я усвоила. Девочка, которая читает эти строки обязана понимать людей, уметь манипулировать и лестно лить воду в ненасытные уши. Работай над собой, начни бегать. Бег ускорит результат, уверяю. Если будет желание, а оно есть, ведь ты читаешь эту книгу, то и сила воли готова поспособствовать, но не без твоей поддержки…» – зазвонил сотовый Анны.
– Алло…
– Дорогая, пора. Бегом спускайся, я на первом жду.
– Хорошо, иду.
– Уже уходишь?!
– Угу. – Они обнялись и Влад проводил до выхода из палаты.
– Чтоб хорошо отдохнула.
– Чтоб позвонил, когда будешь дома.
– Договорились.
Она побежала к лестнице, а Влад вернулся на койку.
– Юная леди! – Анна остановилась и обернулась.
– Вы мне?
– Ты одна бегаешь сломя голову . – Говорит медсестра. – Здесь неровные полы и прочего не мало, не хочу, чтобы ты ноги переломала в мясо.
– Извините. Больше не буду.
– Как зовут?
– Анна-Мария, для друзей просто Анна.
– «Просто Анна», а меня зовут Анна. Вот так совпадение.
– Да.
– Ты хорошая девочка сразу видно. У меня в подсобке пачка конфет завалялась на нижней полке, если хочешь можешь взять. Я бы сама достала, но врачи мне запретили наклоняться.
– Нет спасибо, меня папа ждет. – Дверь, возле которой они стояли приоткрылась, но из-за темноты ничего не было видно.
– Не любишь шоколад? – гнула своё Медсестра. – Неужто не веришь подруге?
– Вы мне не подруга. – В проеме Анна-Мария увидела лицо мужчины, нет двух мужчин: половинка педофила и половинка сталкера соединились в одного монстра. Она отступала к лестнице и говорит:
– Я никого из вас не боюсь. – Анна-Мария ринулась спускаться, и услышала хохот и слова, которые причинили боль на долгое время.
– И поэтому убегаешь?!
Прошел час и в дверях палаты появилась мать, которая пешком тащилась в гребанную больницу, поднималась по лестнице на пятый этаж. Ветер потерял мощь, с каждым часом тучи плотнели, вбирали силу ветра.
– В банке куриный суп, в контейнере картошка по-французски и…как ты тут? Не страшно? Не замерз?
– Нормально. Наоборот жарко.
– Никто недостает?
– Нет. – Ответил сквозь зубы Влад.
– А на прием записался?
– Да. Завтра к двум.
– Ладно. Приду тогда к…а нет. Ну, к четырем буду точно.
– Хорошо. А ты уже уходишь?
– Да, работать нужно. Аделаиду не хочу подвести, ей обещала помочь.
– Ну ладно, пока.
– Не скучай. – Лили погладила его волосы, которые на ощупь, словно искусственные и в то же время приятные. Это успокаивало. Как же она скучает по вечерам, когда засыпала с ним, поглаживая голову сына. Теперь он огрызается, если хоть пальцем тронешь.
– Смешно. – И Лили усмехнулась. – Я ушла. – И дверь закрылась.
Тем временем в доме Телкеров.
– Приготовь че-нибудь. – Попросил Иоан.
– Давай-ка сам. Я устала. – Размякшее тело Лизи лежало на кресле, муж на диване слева. И оба не смотрели друг на друга.
– Думаешь я не устал, держать дом в чистоте и порядке…
– Убирается Фредова, а ты только живот поддерживаешь в круглой форме. Я утром поехала в церковь, а потом в офис.
– Выслушиваю твои вечные закидоны, нытьё.
– Я хотя бы работаю, а не валяюсь целыми днями на диване. – Она прикрыла глаза, каждое слово забирало силы, голова в тумане.
– Я работал, – он вскочил, – на чьи деньги построен дом. Не на твои…– Фредова вышла на улицу, не желая слушать скандал. Пошла в дом Толстоноговых.
– Мы оба вкладывались.
– Ага, очередные выдумки. Я его построил, я дал имя дочери, оберегающее её.
– Я да я, кто воспитывает, на ком вообще держится семья? Не на тебе. – Она открыла глаза, гнев начал питать сердце, а тот мышцы.
– Сука, вечно забываю, что ты из тех баб, из которых надо выбивать всю дурь. – Иоан ударил ладонью, столь сильно, что Лизи упала вместе с креслом.
Гнев пылал в кулаках миссис Телкер, боль использовала как силу, голова трещала, была единственная мысль:
– Я думала ты мужик. – Еле встала.
– Значит мало. – Иоан кинулся на неё, но увернувшись, вмазала по носу, от боли трясла кисть.
Мистер Телкер отшатнулся, упал на деревянный стол, сломал своим весом. Лизи пошла на него, хотела продолжить избивать, как делал это он на протяжении тринадцати лет, телом и душой. Иоан вовремя взмахнул ногой и удар пришелся между ног. Лизи согнулась пополам, муж в попытках встать схватил за волосы и потащил на второй этаж в спальню, кинул на кровать.