Джуна и Лалито медленно повели всю группу землян вниз по пандусам, показывая им складские помещения, жилые комнаты и даже ульи пчел-тилан. Ученые брали образцы всего, что попадалось на пути, — остатков пищи, мертвых пчел, меда и даже обрывков волокна, из которого здесь плели корзины. Они измеряли комнаты, диаметр ствола, размеры дверей и балконов. За спиной у них толпились жители деревни, с любопытством наблюдая за всем, что делают эти человеки. Джуна снова почувствовала себя чужой, возясь с транслятором, задавая вопросы и переводя ответы. Бесцеремонное любопытство специалистов КСИ вызывало у нее чувство глубочайшего стыда. Не в силах дольше переносить его, она выключила транслятор и передала его Патрисии.
— Пойду подышу чистым воздухом, — сказала она. — А ты пока займись переводом.
Джуна вылезла из дупла и облегченно вздохнула. Влажный воздух был прохладен и свеж — чувствовалось приближение полуденного ливня. Она забралась в самую гущу кроны и уселась на удобной развилке. Прикрыв веки, Джуна вдыхала сладкий, насыщенный запахом зелени воздух, отдаваясь слабому покачиванию ветвей, дарившему спокойствие ее напряженным нервам.
Ветвь, на которой она сидела, вздрогнула от чьих-то шагов. Это была Анитонен. Джуна подвинулась, чтобы дать ей место. Они долго смотрели друг на друга, а потом Анитонен протянула к ней руки для слияния. Джуна, чуть поколебавшись, схватила запястья энкара.
Она чувствовала, как Анитонен одну за другой перебирает бушующие в ней эмоции, как укрощает гнев, как успокаивает боль потери. Когда боль ушла, Джуна вдруг обнаружила, что думает об экстазе и чувстве раскрепощения, которые она испытала в бане с Брюсом.
Анитонен вышла из контакта. Ее кожа полыхала золотом, отражая сексуальное возбуждение Джуны. Ощущая неловкость и даже стыд, Джуна отвернулась, давая Анитонен время прийти в себя и овладеть своими чувствами.
— Спасибо, — сказала она, когда кожа Анитонен приобрела прежний нейтральный зеленый цвет.
— Тебе лучше? — спросила Анитонен.
Джуна кивнула.
— Ты прошлой ночью нерестилась с Брюсом.
Джуна снова отвернулась, ее щеки горели от смущения. Анитонен коснулась ее руки.
— Секс заменяет у вашего народа аллу-а, не так ли?
Джуна пожала плечами. Секс, конечно, в некоторой степени исполняет функции аллу-а, но в уме ты всегда остаешься одна, как бы ни была интуитивно близка с партнером. Она пожалела, что оставила свой транслятор у Патрисии, хотя и знала, что и с ним она не сможет объяснить Анитонен все. Секс занимает в человеке слишком большое место.
— Нам пора идти, — сказала Анитонен. — Там все тебя ждут.
Джуна пошла вниз за энкаром. Она двигалась очень осторожно, ясно ощущая, что ее руки и ноги больше не предназначены для лазанья по деревьям.
Вся группа специалистов сидела в комнате Лалито.
— Извините, — сказала Джуна. — Мне было необходимо подышать свежим воздухом. Так на чем вы остановились?
Они вернулись на пляж часа за два до заката солнца. Специалисты КСИ уселись в тени утеса и разложили перед собой собранные пробы, ожидая, когда же придет за ними катер. Джуна бродила по пляжу, держа за руку Моуки, ужасно довольная, что на сегодня с работой покончено. К ним присоединилась Патрисия.
— Джуна, что случилось там — в деревне? Почему ты ушла так внезапно? Ведь дело отнюдь не в чистом воздухе, верно?
Джуна поглядела в сторону утеса в джунглях.
— Я поглядела, как они собирают пробы для анализов, как производят замеры, и мне вдруг стало тревожно. Ведь они находились в этой поразительной деревне, а сами замеряли габариты дверей и собирали кусочки всякого мусора. Мне это показалось… — она замолчала, подбирая нужные слова, — …таким глупым, таким вульгарным. Они спешили изучать какие-то жалкие кусочки, какие-то детальки культуры тенду, когда прямо перед их носом сидело целое! — Она покачала головой. — Это, должно быть, я от тенду набралась: они изучают систему целиком, узнают, как она работает, а уж затем обращаются к деталям, из которых эта система состоит. Мы, люди, действуем как раз наоборот. Мы сначала разбираем вещь на составные части, а потом пытаемся сложить из них целое. Я не думаю, что этот метод годится для изучения народа.
— Нет, тут было нечто большее, — сказала Патрисия. — Тебя мучает что-то еще.
— Знаешь, очень тяжело лишиться возможности разговаривать с тенду напрямую, — ответила Джуна. — Это создает такое ощущение, будто я отрезала себя от мира толстым листом плексигласа. И особенно это болезненно при общении с Моуки. Он ведь так нуждается во мне.
Патрисия сжала ей руку.
— Ты так много всего перенесла. Почему бы тебе не отдохнуть немного?
— Я нужна тебе.
— Через два месяца ты все равно уедешь домой, — ответила ей Патрисия. — Мы должны учиться обходиться без тебя. Возьми отпуск. Слетай на корабль-матку. Посмотри фильмы, послушай записи, отдохни. Возьми с собой Брюса. Ты заслужила это, а по моему мнению, тебе это просто необходимо.
Джуна посмотрела на Моуки и вздохнула. Предложение звучало соблазнительно. Ведь с самого возвращения экспедиции она работает без передышки. Кроме того, она все равно вскоре уедет домой. Неплохая мысль — дать им понять, как много они потеряют с ее отъездом.
— Пожалуй, я поговорю с капитаном.
— Вот и хорошо.
Джуна через воздушный шлюз шаттла перешла на корабль-матку.
На борту ее ожидал почетный караул в парадной форме. Она улыбнулась и смахнула непрошеную слезу. Брюс сжал ее руку. Как прекрасно снова очутиться в космосе! Исполняющий обязанности капитана коммандер Зуссман тепло приветствовал их и провел в большую двойную каюту.
— Сейчас, когда почти все на базе, у нас много места, — сказал он. — Я приказал команде уважать ваше желание отдохнуть, так что с вопросами к вам никто лезть не будет. Вы в отпуску, а из того, что мне сообщила капитан, я понял, что вы его заслужили.
— Благодарю вас, коммандер. Боюсь, мы доставили вам много хлопот.
Коммандер Зуссман пожал плечами.
— Да тут в общем-то нечего делать. Только и дел, что поддерживать корабль в порядке, пока не подойдет вспомогательный корабль. Но и его можно ждать не раньше, чем через полтора месяца.
— А когда он вернется на Землю? — спросила Джуна. Радость от этого известия смешивалась с печалью.
— Еще через две-три недели, а может, немного дольше. В зависимости от ситуации там — внизу. Через пять месяцев вы будете дома.
— Да, очень хочется повидать своих, — отозвалась Джуна.
— Уверен, так оно и будет. Приятного отдыха, доктор Саари и техник Брюс.
— Что ж, похоже, я наконец-то отправлюсь домой, — сказала Джуна, когда командир корабля закрыл дверь, но в ее голосе звучали слезы, которые она старалась подавить.
— В чем дело? — спросил Брюс, обнимая Джуну. Она прижалась лбом к его груди, ища успокоения в его близости. Он положил ей руку на затылок.
— Не знаю, — ответила она. — Я просто не ожидала, что это произойдет так скоро. Обычно командировка на исследовательскую базу продолжается десять месяцев, а ты тут только три.
— Джуна, это очень ответственная экспедиция, и начальство отсылает на землю часть команды и многих техников, чтобы разместить здесь побольше ученых.
— А ты? — спросила Джуна. — Что будешь делать ты?
— Я отправляюсь с тобой на вспомогательном корабле. Ученым придется самим управляться со своими лодками.
— Как это приятно — иметь на корабле такого компаньона… но… — Она отвернулась, эмоциональное напряжение было слишком сильным, чтобы продолжать.
— Ты имеешь в виду Моуки, да?
Джуна кивнула, и Брюс еще крепче прижал ее к себе.
— Джуна, — сказал он, нежно приподнимая ее подбородок. — Ты приехала сюда специально, чтобы на неделю забыть обо всем этом. Еще успеешь изволноваться, когда мы вернемся обратно.
— Это очень трудно, — прошептала она.
— Что ж, придется мне помочь тебе отвлечься, — сказал он, нагибаясь, чтобы поцеловать ее.
Несмотря на свои страхи, Джуна наслаждалась отдыхом. Они занимались любовью, купаясь в огромной ванне, часами болтали, вместе побывали в нескольких мирах виртуальной реальности. Джуна несколько раз посетила корабельную лавку, а компьютер разработал для нее модели новых платьев. Она выкрасила свои только начавшие отрастать волосы в цвет, соответствующий ее имени на языке тенду. Когда отпуск подошел к концу, Джуна почувствовала, что помолодела на несколько лет.