— Могу я угостить тебя?
Джон обернулся и увидел Гарри Помпера, мужа Нины. Его сосед, лысеющий мужчина с широкой улыбкой, протянул стакан.
— У меня еще не было возможности поблагодаритьтебя за помощь Нине тогда, со свиньями.
Радуясь возможности отвлечься, Джон принял выпивку, но от благодарностей отмахнулся.
— Сено успел убрать? — спросил Гарри.
Джон сразу вспомнил картину: Мэриголд на тракторе, атласная кожа подставлена солнцу. Он кивнул, пытаясь сохранить невозмутимое выражение.
— А ты?
— Не до конца. Но ведь, как я слышал, у тебя была отличная помощница. — Гарри посмотрел в сторону Мэриголд. — Я бы и сам не отказался от такой подмоги.
Джон пробормотал что-то неразборчивое, борясь с досадой и жгучим чувством собственника. Мэриголд ему не принадлежит.
— Сколько она еще здесь пробудет? — спросил Гарри.
Не в силах встретиться с ним взглядом, Джон пожал плечами:
— Пока с бабушки не снимут гипс. Думаю, еще пару недель.
— И между вами… ничего?
На этот раз Джону не удалось согнать с лица сердитое выражение.
— Нет. Она возвращается в город. В любом случае не мой тип. — Он мог лишь жалеть, что это неправда.
— Угу. — Видимо, его слова не убедили соседа.
Они поговорили еще несколько минут, потом Гарри, извинившись, вернулся к жене, и супруги присоединились к танцующим. Гарри обнял свою маленькую, здорово округлившуюся жену, они закружились в медленном вальсе, а Джон заставил себя отвернуться. У него заболела голова.
С другого конца помещения за ним наблюдала Дебби Хилл, которая поймала его взгляд. Вежливость требовала, чтобы он поздоровался, и Джон дотронулся до своего стетсона. Он был уже по горло сыт шумом и людьми, и ему хотелось уехать домой.
Но вместо этого он направился к бару, где его поджидала Дебби. Ему не хотелось вести пустые разговоры, но Джон напомнил себе, что, если он не в состоянии общаться с людьми, то нужно сидеть дома.
А раз уж приехал… Это пойдет ему на пользу, следует хоть изредка выбираться со своей фермы. Тем не менее ему совсем не нравилось, что каждый раз, встречаясь с ищущим взглядом Дебби, он чувствовал вину. Может, если постараться… Он заставил себя подойти к вдове.
— Привет, — сказала Дебби.
— Привет. — Он попытался скрасить приветствие хоть толикой энтузиазма, но увы.
— Хорошая песня. Почему ты не танцуешь? — Она с надеждой заглянула ему в глаза.
Если бы так на него посмотрела Мэриголд, с несчастным видом подумал он. Оркестр играл оживленную мелодию, и Джон обнял партнершу. Но танцевал он, неотрывно глядя на Мэриголд.
Она стояла рядом с бабушкой в окружении ковбоев, участвовавших в родео, и смеялась. Джон оторвался от этого зрелища, посмотрел на улыбающуюся Дебби и заставил себя улыбнуться в ответ, хотя был рад, что шум не давал им возможности разговаривать.
Когда танец закончился, он проводил Дебби на ее место.
— Я постою с тобой немного, если ты не против.
Конечно, он не мог ей отказать, поэтому они стояли, пытаясь вести непринужденную беседу. Джон старался не утерять нить разговора, но его взгляд постоянно возвращался к кучке мужчин, роившихся вокруг Мэриголд.
— Ты сегодня ужасно тихий, — вывел его из транса голос Дебби.
— Я просто смотрю. — Рукой, в которой держал стакан, он обвел помещение.
Мэриголд разговаривала с ковбоем, бросавшим на нее плотоядные взгляды, — сухопарым невысоким парнем, который стоял в недозволительной близости к девушке. И хотя Джон не был агрессивным человеком, его посетила мысль слегка попортить тому физиономию.
— Вижу, — ответила Дебби.
— Что ты видишь? — рыкнул он.
Он не мог оторвать глаз от парня, который теперь положил свою лапу на плечо Мэриголд. Он непроизвольно сжал стакан и услышал треск пластика.
— Может, еще потанцуем? — коснулась его рукава Дебби.
Джон посмотрел на ее ладонь, перевел взгляд на ее лицо. Щеки у Дебби разрумянились, карие глаза блестели, она казалась женственной и милой в желтой блузке и полотняной юбке. Привлекательная женщина. Безо всяких изъянов.
Тогда почему он ничего к ней не испытывает? Дебби ясно показывала, что жаждет его общества. И она подходила ему куда больше, чем блондинка, флиртующая с мужчинами в другом конце зала.
Дебби слегка помрачнела, и Джон отвернулся, внезапно осознав, что неприлично пялится на нее.
— Прости, мне сегодня не хочется танцевать.
Его взгляд снова устремился к Мэриголд. Она сняла руку ковбоя со своего голого плеча, ее улыбка показалась ему чуть менее искренней, чем раньше, и он почувствовал, как вслед за выбросом адреналина напряглись его мышцы. Он заставил себя остаться на месте, не подчинившись мощному искушению пересечь зал и отправить ковбоя в нокдаун. И хотя Мэриголд, судя по всему, требовалась помощь, Джон посчитал, что она воспримет это как вмешательство.