Значит, правдоподобно?
Должно быть.
Но мужчина явно не верит. По-прежнему смотрит на меня настолько требовательно, будто я не говорила ничего, а он до сих пор ждёт ответ.
Обречённо вздыхаю, понимаю, что и этот раунд в противостоянии с ним мне не выиграть.
— Ладно, давай попробуем, — соглашаюсь с ним, хотя вновь разворачиваюсь по направлению к дому. — Но сперва переоденусь во что-то более удобное, — сообщаю, пользуясь случаем взять себе хотя бы небольшую паузу.
Как минимум переварить новый вид проявления его опеки. Да и школьную форму я в самом деле до сих пор не сняла. Честно говоря, уж чего-чего, а подобного точно ни за что не ожидала. Да и… возможности на перерыв тоже никакой в реальности не остаётся. За спиной опять слышится тихое, но от того не менее весомое:
— Каан Дикмен оставил тебе такую возможность в тот день, когда мы познакомились, Асия?
Если бы передо мной сейчас возникла стена, я бы разбила себе голову, столь резко врезаюсь в несуществующую преграду. Ладони сами собой сжимаются в кулаки, стоит ему снова напомнить о тех событиях.
Вдох…
Выдох.
Кулаки разжаты.
Вздыхаю. Сдаюсь.
— Хорошо. Давай попробуем.
Всё же иду к нему ближе.
— И как это будет? — оказываюсь рядом с мужчиной.
Он отталкивается от дерева и сокращает оставшееся между нами расстояние. Мне становится не по себе, но вспыхнувшее желание отступить я давлю на корню, вскидываю голову, выжидающе глядя на опекуна.
— Сперва расскажи о том, каким образом ты умудрилась отправить того парня в больницу, — прищуривается собеседник.
Вот же…
— Мы были в спортзале. Он повёл себя по-хамски и я разозлилась, — обрисовываю краткую версию событий.
Адем Эмирхан мне и в этот раз не верит, судя по скептицизму, вспыхнувшему в чёрных глазах. Но не спорит. На другом сосредотачивается:
— Я не совсем об этом спросил, Асия, — произносит мягко. — Сама ситуация. В целом. Кто, что и каким образом сделал. Давай попробуем повторить, — предлагает. — Только учти, если и меня надумаешь отправить к хирургам, а я там задержусь, то утром придётся идти в школу пешком.
Последнее сказано с проскальзывающей долей иронии и вызывает невольную улыбку. Наверное, именно поэтому не столь уж и ужасной кажется другая озвученная им мысль. Хотя и тогда я не сразу решаюсь. Прикрываю глаза, погружаясь в мрачные воспоминания. Всего на секунду. Быстро возвращаюсь в реальность.
— Мы были в спортзале, — воспроизвожу то, что подсовывает память. — Я стояла спиной к стене. Он… держал меня за горло, — моя левая ладонь сама собой касается шеи, как если бы то была не я, а кто-то другой.
По крайней мере, ощущения ничуть не менее острые. Почти душат. Пусть я и не давлю, как было тогда. Да и от плохой ассоциации быстро избавляюсь. Невозможно помнить о чём-либо в достаточно степени в принципе, едва опекун разворачивает меня спиной к дереву, перехватывает моё запястье, отводя то в сторону, а вместо собственной ладони мне на горло ложатся его пальцы. Совсем не так, как я обозначаю. Осторожно. Едва осязаемо. А я всё равно вздрагиваю. И перестаю дышать, когда чувствую, как они плавно скользят вдоль моей шеи, вероятно, призывая к спокойствию, но вместе с тем вызывая мириады морозных мурашек, расползающихся по коже до самых кончиков пальцев на ногах.
— Примерно так? — комментирует собственные действия мужчина.
Киваю.
— Хорошо. Что-нибудь ещё?
Моё сердце колотится всё быстрее и быстрее. Кислород в лёгких заканчивается, но новый вдох я совершаю с такой осторожностью, будто собираюсь пересечь минное поле, и лишний раз не стоит шевелиться.
На дальнейшее долго не решаюсь. Но выполняю. Беру бывшего мужа моей матери за руку — ту, что пока свободна. Укладываю её себе на бедро. На самом деле, нужно значительно ниже и не поверх юбки, но слишком уж бесстыдно то будет выглядеть, а мои пальцы и без того сводит судорогой, стоит представить себе нечто подобное в исполнении находящегося рядом.
— Примерно так, — откровенно лгу. — Не совсем, но…
Не договариваю. Мои пальцы, всё ещё сжимающие мужскую руку, давят крепче. Как и его, усиливая хватку на моём бедре. Мне стоит отпустить. Но не получается.
Ну а то, о чём недосказала…
Уверена, он и так понял.
— Хорошо. Пусть так. Всё?
Разумеется, нет.
Но не сообщать ему ещё и об этом?
Разве что:
— Ближе, — дополняю самой безобидной частью из всего, что оставляю при себе. — Он был ближе.