Туда, где стирается грань между истинным талантом и серой бездарностью. Нет правых и виноватых. Нет богатых и бедных. Нет плохих и хороших. Нет охотников и добычи.
А есть только нескончаемая ночь и призрачный мост, ведущий к Вечной Звезде – праматери великого множества миров и вселенных.
Глава 16
Закон равновесия – основа любой вселенной. Чаши весов мироздания балансируют на тонкой грани реальности, время от времени незначительно отклоняясь то в одну, то в другую сторону. Но в конечном итоге возвращаются в первоначальное положение.
Добро и зло.
Свет и тьма.
Вода и огонь.
Нет однозначного победителя и такого же побежденного. Каждая стихия имеет сильные и слабые стороны, компенсирующие друг друга.
Равновесие – это порядок. Нарушить его означает скатиться в пропасть хаоса, пожирающего все и вся и растворяющегося в самом себе. Бессмысленную пустоту, страшнее которой нет ничего.
При желании боги могли бы качнуть чашу весов в ту или иную сторону, правда, последствия столь опрометчивого поступка предсказать невозможно. Поэтому боги предпочитают сохранять нейтралитет. Их вполне устраивает сложившийся порядок вещей.
В отличие от благоразумных небожителей глупые смертные были бы рады нарушить равновесие, но не могут. Благодаря этому в мире до сих пор нет доминирующей расы. У каждой – достоинства и недостатки, компенсирующие друг друга.
Так, например, невероятно сильные орки уступают более слабым дроу в скорости. В битве «стенка на стенку» у темных эльфов нет шансов. А в противостоянии один на один предпочтительнее выглядят дроу.
Вступая в битву с представителем другой расы, грамотный воин реально оценивает свои шансы на успех. И хотя Олитунг был опытным бойцом, со стороны могло показаться, что он совершает большую глупость, ввязываясь в заведомо безнадежную схватку с Айвелем. Весь предыдущий опыт дуэлей говорил о том, что дроу без труда победит орка.
Впрочем, развитие событий расставило все по своим местам. Гигант не собирался умирать, он был слишком умен для такой бессмысленной смерти. Мне кажется, родись он человеком или эльфом, смог бы далеко пойти. В отличие от диких, плохо организованных племен мощное централизованное государство дает возможность полностью раскрыть свой потенциал.
Но родителей, как и родину, не выбирают. Судьба достает из бесконечной колоды карт шестерку – и на свет появляется очередной нищий. Восьмерку – ремесленник. Валета – дворянин. Короля – особа голубых кровей. Туза – гений или герой. Красная масть – светлые расы. Черная – темные. Нечетные цифры – мужчины. Четные – женщины.
Все очень просто и в то же время невероятно сложно.
Олитунг родился орком и орком умрет. Иного не дано. Вопрос лишь в том, когда это произойдет. Здесь и сейчас, от руки стремительного дроу, или чуть позже, на дне пропасти.
Вообще-то смерть в бою намного почетнее, чем прыжок в бездну. Но когда заходит разговор о сведении давних счетов, такие вещи, как почет, благородство или великодушие, теряют смысл, превращаясь в мыльные пузыри. Большие, красивые, переливающиеся всеми цветами радуги шары, лопающиеся от малейшего прикосновения. Невинная забава, приводящая в восторг малышей. Причудливая игра света и тени. Сказка со счастливым концом, где хорошие побеждают, а плохие – нет. И самое главное, мыльный раствор никогда не кончается. Потому что законы веселой игры придумали добрые дети.
К несчастью, злой орк давно вырос и признавал одно-единственное правило: правило «последнего оставшегося в живых». Все остальное отбрасывалось в сторону за ненадобностью. К тому же он не собирался умирать. Во всяком случае, так бездарно и глупо. Нет. У него был план, который мог привести к победе. А чтобы добиться желаемого результата, орк сделал ставку на ошибку противника.
По большому счету это была не дуэль в прямом смысле слова, а игра в кошки-мышки. Хождение вокруг да около в ожидании, когда вспыльчивому принцу надоест затянувшийся поединок и он бросится в самоубийственную атаку.
Вооружение орка составляли два огромных меча. Левая рука, согнутая в локте, находилась на уровне бедра, правая, вытянутая вперед, – на уровне груди. Получалось нечто наподобие больших обоюдоострых ножниц. Одно короткое движение – и тонкая нить жизни перерезана. Не нужно замахиваться, совершать ложные выпады, пытаясь обмануть противника. Можно просто наступать на врага, удерживая мечи-ножницы в одном положении, терпеливо дожидаясь, когда дроу выйдет из себя. Примитивная и в то же время на редкость эффективная тактика, чем-то напоминающая поведение пехотинцев, ощетинившихся частоколом копий.
Мечи находились на разных уровнях, поэтому «поднырнуть» под противника не удастся. Несмотря на преимущество в скорости и прекрасное владение оружием, Айвель был не в состоянии достать орка. Все, что ему оставалось, – медленно отступать.
В любой другой ситуации принц мог дождаться момента, когда Олитунг устанет и опустит оружие. Но сейчас время работало против дроу. Стена деревьев неумолимо наступала, и отведенное для дуэли пространство становилось все меньше и меньше. Через час с небольшим места почти не останется – и тогда страшные ножницы настигнут добычу.
Каждые две-три минуты Олитунг менял положение рук, опуская к бедру одну и поднимая другую. Таким образом, ожидать, что он устанет, не приходилось, даже несмотря на рану. Было очевидно, что у орка хватит сил и выдержки довести задуманное до конца.
Гигант, в чьей груди бились два сердца, рухнет в пропасть вместе со всеми, но прежде сполна рассчитается с дроу. Судя по широкой торжествующе-издевательской улыбке, Олитунг пребывал в отличном расположении духа.
Чего нельзя сказать об Айвеле, который не привык чувствовать себя беспомощной крысой, загнанной в угол. Он никогда не бежал от противника, всегда открыто смотрел в лицо врагам, презирал трусов и любил женщин. Танцующий-с-Клинком был настоящим мужчиной, всегда и везде отвечавшим за свои слова и поступки. И вдруг – такой жестокий удар судьбы.
Звероподобный орк, тупая, бессмысленная груда мышц, не оставил ему выбора. Отчаянно броситься вперед и глупо умереть – бездарный конец, недостойный воина. Отступать до бесконечности – не получится. Надеяться на ошибку или слабость врага – бесполезно. Патовая ситуация не предусматривает достойного выхода. Наследный принц загнан в ловушку и мечется, словно испуганный петушок, неожиданно наткнувшийся на лису в курятнике.
– Что, страшно?!
Иногда простые слова бьют сильнее, чем самые изощренные оскорбления.
– Нет. – Подбородок Айвеля надменно приподнят, взгляд чуть прищуренных глаз холоден как лед.
Дроу держится прекрасно. Однако внешний вид зачастую обманчив. Этот случай – лишнее тому подтверждение.
– Вижу, что страшно. – Орк снисходительно улыбается.
Безжалостные мечи-ножницы никуда не торопятся. Их коварный хозяин – тоже. Он не прочь поболтать напоследок и, главное, не может отказать себе в удовольствии окончательно втоптать в грязь ненавистного врага.
– Побледнел так, что смотреть больно. Тебе некуда бежать. Некого звать на помощь. Папочка далеко. Скоро я увижу, какого цвета у тебя кровь: красная или голубая. Хотя уже сейчас могу с уверенностью сказать – ты ничем не отличаешься от других. Может, спеси чуть больше, и только.
Айвель сделал ложный выпад, намереваясь с помощью серии обманных движений «расшатать» защиту противника. Орк не прореагировал – выставленные вперед мечи-ножницы даже не шелохнулись.
– И знаешь, что самое интересное?
Улыбающийся Олитунг выдержал паузу, видимо в надежде на вопрос дроу, но принц не доставил ему такого удовольствия, и потому орк продолжил:
– Королевские прихлебатели, все эти продажные барды и дешевые поэтишки, не воспоют прекрасную смерть наследного принца. При всем желании нельзя превратить зарезанного на скотобойне барана в блистательного героя.
– Говоришь, больно смотреть? – Дроу говорил тихо, сквозь зубы, тем не менее его слышали все без исключения. – Скоро ты узнаешь, что такое настоящая боль.
– Вот как? – Орк с трудом сдержался, чтобы не расхохотаться в голос. – Мышка-полевка попискивает из норки, угрожая ястребу? Отлично за…