— Извини, — удивился Касти, — я думал, ты уже поужинал.
— Это не важно. Во всяком случае, я никого не жду. — Марко пожал плечами.
Касти показалось, что эта фраза относится и к нему.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил нефролог.
— Лучше. Я думаю, что больше не нуждаюсь в вашей заботе, доктор. Пациент выздоровел.
— Я не это имел в виду.
Марко резко вскинул на него глаза. Потом снова нырнул в кухню и вышел оттуда с подносом, на котором стояли два стакана с двойной порцией виски.
Доктор взял свой стакан и тут только обратил внимание на то, что Марко хромает. Каждый шаг давался ему с трудом. Все-таки сказывались последствия аварии.
— Я должен еще раз осмотреть тебя, — заявил Касти своим самым «правильным» врачебным тоном.
— Да? Каким образом?
— Спокойно, без спешки.
— Я почти не сплю.
— Могу прописать снотворное, и лучше тебе какое-то время не работать.
— Никакого снотворного.
Тут нефролог обратил внимание на странную позу своего собеседника. Одна нога доставала до пола, вторую Марко спрятал под себя, словно собирался выписать пируэт. Странный вид довершал надетый на Марко фартук, в правой руке он продолжал держать бокал, а в левой нож. Касти решил прервать паузу:
— Я не хотел бы тебе мешать. Пойду, пожалуй.
— Нет, что ты, останься, — проговорил Марко прежним тоном. Он поднялся и снова направился в кухню. — Сейчас я что-нибудь приготовлю, подожди немного.
Горе и несчастный случай добили его. Он говорил и двигался как автомат.
— А я пока пройду в ванную?..
Касти повысил голос, задав вопрос, и подождал ответа Марко. Ничего не услышав в ответ, доктор встал, пересек комнату и открыл дверь, указанную ему прежде хозяином.
Белый кафель и раковины блестели стерильной чистотой. Ванная комната была огромных размеров. Здесь был и душ, и биде, и громадная ванна с гидромассажем у окна.
Закончив свои дела, Касти подошел к раковине с зеркалом, окруженной различными шкафчиками, вымыл руки. И снова подумал, что ему не стоит здесь дольше задерживаться, лучше оставить Камби одного.
Марко решил испить чашу страданий до конца. Ну что ж, каждый ведет себя так, как он хочет. Никого нельзя осуждать. Врач должен помогать только тем, кто ищет его помощи.
Касти принялся искать на полочках бумажные полотенца и не нашел. Брать полотенце хозяина ему не хотелось, и он открыл один из ящичков у зеркала. Там обнаружились зубные щетки, освежители для рта, ножницы и бритвенные приборы — следовательно, поиски салфеток велись в правильном направлении.
Открыв боковую дверцу, врач увидел там только банку, словно залитую каким-то воском и темным маслом. Закрыв шкаф, он решил вытереть руки туалетной бумагой. Взяв рулон, доктор оторвал от него несколько кусочков, вытер руки, выбросил бумагу в туалет и нажал на рычаг.
И тут его осенило. Он слишком поздно все понял…
Доктор понял, что предстало только что его глазам. Банка! Касти почувствовал, что его массивное тело словно пригвоздили к полу. Электрические импульсы пронзили все его существо. Внезапный шок сменился острым желанием немедленно бежать, но в то же время ему захотелось еще раз лицом к лицу встретиться с Марко. Сердце Касти учащенно билось. Он снова открыл дверцу шкафа, и у него перехватило дыхание. Врач зашелся в немом крике отчаяния. Весь его врачебный опыт, помощь и дружба братьев Камби — вся его жизнь разбилась, натолкнувшись на каменную стену из боли и ужаса.
Человек, вышедший из ванной комнаты, двигался как автомат. Он только внешне походил на доктора Роберто Касти, который вошел туда несколько минут назад. Перед собой он снова увидел силуэт Марко — тот по-прежнему был в переднике и с ножом в правой руке.
Сдавливаемый страхом, Касти все же не смог молчать:
— Как ты это сделал?
— Что сделал?
— Как ты убил своего брата?
— Я его не убивал.
Марко сам не верил в то, что говорил.
— Там, в одном из шкафчиков в ванной, лежит почка.
— Моя почка.
— Ты отдал ее брату.
— Он умер, и ему она больше не нужна.
— Ты убил его.
— Меня там не было, когда все произошло.
— Ты знал, что Лука в отпуске, и знал, когда он вернется. Ты поехал на виллу и воткнул гнездо в дымоход.
Касти говорил это, постепенно пятясь к стене, но Марко был слишком близко, чтобы позволить ему уйти.
— Такова была его судьба. Я только хотел немного умерить его блаженство. Он должен был каждую минуту своей жизни чувствовать, какой ценой ему досталось счастье. Я хотел, чтобы он всегда об этом помнил. О том, что эту жизнь подарил ему я.
— Поэтому ты его убил?
— Этого не должно было случиться! Я думал, он просто разожжет камин и сразу обратит внимание на дым. Это была его судьба.
— А если бы он вообще не стал разжигать печь?
— Тогда дома у него начались бы проблемы с лекарствами. Он оставил мне ключи, и я мог действовать беспрепятственно. Нет, я не хотел причинить ему вреда. Я только хотел, чтобы он помнил, за чей счет живет.
— Но почему таким способом?
— Иначе он никогда бы этого не оценил.
Марко взмахнул рукой, державшей нож, как будто собрался воткнуть его во врача. Касти попытался найти в его глазах хотя бы проблеск рассудка, но тот набросился на него и прижал к стене, прижав к горлу заостренный нож. С глазами, налитыми кровью, Марко закричал:
— Я не убивал его, я не хотел! У него в жизни было все, все, даже Клаудия. Мне не осталось ничего. Он забрал у меня почку, а я чуть не погиб в аварии. Я сразу подумал об этом, как только подложил в трубу гнездо! Ты полагаешь, я свихнулся?
Касти охватил ужас. Нет, он не испугался ни ножа… ни угроз. Его устрашила глубина разверзшейся перед ним душевной пропасти.
— Но ты ведь мог убить и Клаудию.
— Это был несчастный случай!
Несмотря на разницу в весе, Марко повалил Касти на пол и уселся ему на живот, сжимая его коленями. Схватив нож обеими руками, он занес его над врачом. Уверенный в том, что смерть его неминуема, нефролог все же задал последний вопрос:
— Как тебе удалось добыть почку?
— Я попросил полицейских не производить аутопсию и пошел в морг. Сказав служащим, что сам хочу его одеть, я вырезал почку. Этим самым ножом.
Вне себя, Марко изо всех сил взмахнул ножом. Нож вошел в паркет, его блестящее лезвие торчало из пола, раскачиваясь и поблескивая в свете ламп.
Пробормотав что-то бессмысленное, Марко слез с Касти, освободив его. Доктору с трудом удалось приподняться и сесть напротив, прислонившись к стене. Между мужчинами в полу торчал нож. Марко потянулся к нему и, выдернув из пола, направил себе в живот:
— Не правда ли, трансплантация — это была очень удачная идея?
— Да, потому ты и вытащил из трупа почку, — саркастически заметил Касти.
— Почка моя.
— Да, конечно.
— Проваливай отсюда!
Доктор Касти не заставил себя долго упрашивать. Все еще дрожа от пережитого ужаса и напряжения, он с трудом поднялся на ноги, опираясь о стену. Доктор вернулся в гостиную, взял куртку и почти гордо вышел из квартиры, понимая, что с прежней жизнью покончено… Марко, застыв, сидел у стены с зажатым в кулаке ножом.
Выйдя на площадку, Касти, не оборачиваясь, стремглав побежал вниз по лестнице. На улице врач спросил себя, не вызвать ли полицию, но тут же отказался от этой мысли. Марко еще расплатится за свои грехи, ведь нет более страшного наказания за совершенное преступление, чем чувство собственной вины. Безумие завладело его разумом и душой. Пожалуй, самоубийство — лучший для него выход.
Доктор Касти шел, не глядя по сторонам. Темные переулки и незнакомые лица вокруг больше не могли испугать его. Подойдя к своей машине, он вдруг ощутил облегчение и через мгновение осознал, что с ним случилось. Страх ушел. Навсегда.