Выбрать главу

Разговор не клеился. Люди сидели тихо, иногда перешептываясь между собой. Маруся молчала эта тишина с ужасной силой давила на нее. С момента как это произошло к ней не кто не подходил и не спрашивал о случившимся. Все винили Макса, но Маруся предполагала, что перешептывание касались и ее. Время близилось к вечеру она нервно смотрела на часы, ожидая встречи с Максом. Она так и не знала, что ему сказать и как он отреагирует на ее появление. Маруся встала из-за стола пытаясь не привлекать к себе внимание, вышла в коридор, где ее уже ждали слуги с вещами. Укутавшись потеплее Маруся готова была уже уйти, как мужской голос окликнул ее.

– Милая, вы решили так рано нас покинуть – отец Яна стоял неподалеку от выхода.

– О да, Антон Павлович, я плохо себя чувствую. Мои переживания так велики. – Она достала платок.

– Я понимаю, что тебе тяжело, но нам надо с тобой поговорить. – Он рукой предложил Марусе пройти в кабинет. Она не могла отказаться и быстрым шагом отправилась в указанном направлении. Зайдя в кабинет, Маруся удивилась, светлая комната без окон напоминала девичью светлицу. Много ковров и цветов украшали полы и стены кабинета. Она не могла даже подумать, что это кабинет такого серьезного человека, как Антон Павлович. Опустившись на стул около стола, Маруся ожидала своего свекра. Тот остановился в дверях и долго смотрел на невестку.

– Знаешь, я знал, что так и будет. Может позже, но… – он закрыл дверь и сел на стул около Маруси. – Он любил тебя. Как не странно, но любил. – Антон Павлович взял Марусю за руку, его руки были холодными и немного влажными. Маруся догадалась, что он волнуется.

– Я передал моему сыну почти все свое состояние, которое по праву должно перейти тебе. Он опять встал и перешел на рабочее место, Маруся поняла, о чем будет разговор.

– Антон Павлович, я все понимаю – сказала она – вы хотите, чтобы я подписала отказ от наследства. Щеки ее покраснели, а сердце забилось сильнее. – Хорошо давайте поговорим на чистоту. Маруся и сама не знала, откуда у нее столько дерзости. – Я не та невеста, которую вы хотели бы видеть, а ваш покойный сын не тот жених, за которого я хотела выйти замуж. – Маруся встала, так она хотела скрыть свой страх, но, увы, руки предательски тряслись, а ноги подкашивались. Антон Павлович смотрел на нее с широко открытыми глазами он не ожидал такой откровенности.

– Я вышла за Яна по принуждению. Мой отец был должен, и Ян согласилась оплатить эти долги. Вы, конечно, знали об этом.

Свекор опустил глаза. Он хотел было, что-то сказать, но Маруся опередила его.

– Нет, не надо ни чего говорить. Я все знаю. И хочу вам сказать одно. Я очень виновата перед вашим сыном и готова подписать бумаги на отказ, но…– это "но" прозвучало громче и четче чем Марусе хотелось. – Но у меня есть условие. Вы будете ежемесячно выплачивать жалования нашим работникам. Я думаю это вам под силу. – Антон Павлович долго думал, перед тем как ответить.

– Хорошо я согласен на твое "но". Бумаги подготовлю к концу месяца и принесу тебе на подпись.

Маруся кивнула. Встав с места, она еще раз посмотрела на свекра и направилась к двери. Там она остановилась.

– Спасибо, вам за все… – и, не дожидаясь ответа, вышла из кабинета.

Наступил вечер, и Маруся поспешила отправится в тюрьму.

До тюрьмы она добралась очень быстро. Охранник не подвел ее. Окольными путями он смог провести Марусю к камере. Ступая по длинному холодному коридору, она вспоминала все то, что так хотела сказать Максу. Но увидев его, сидящего на сыром полу камеры, она забыла все. И теперь хотела только одного прижаться к его груди. Ключи загремели в замке, выводя их обоих из ступора.

– У вас вся ночь, но утром чтоб вас мадам не было, иначе вам обоим – он показал на Макса – не поздоровится. – Охранник открыл дверь и ушел, оставляя влюбленных наедине. Она долго стояла, не решаясь подойти. Макс сидел на полу не в силах подняться. Маруся медленно подошла к нему и сев у его ног, со слезами бросилась Максу на шею. Обессилившими руками он нежно обнял ее. И это время замерло. Она плакала у него на груди, а он нежно целовал ее волосы. Через какое-то время он заговорил.