– Я всегда по тебе скучаю, Кеша, – неожиданно мягким, непривычным для него голосом мяукнул брат. И назвал-то Горелова иначе! – Ты это знаешь. Но тут такое дело…
– Сколько? – В груди ворохнулась застарелая боль, поселившаяся там со дня смерти родителей, и пошло – заныло, заныло по всему телу. – Сева, не стесняйся, если тебе правда нужны деньги, я готов помочь. Ты же знаешь!
– Знаю, – перебил его брат все таким же не похожим на прежний, услужливым каким-то голосом. – Но денег мне не надо, Кеша. Я по делу звоню, правда. По важному делу… Ты это… Тут такое дело… Не знаю, как и сказать…
– Только не говори, что ты гей и завтра у тебя с твоим парнем бракосочетание, на котором я должен присутствовать, – фыркнул Горелов. – Все равно я не пойду, ты же знаешь!
– Да иди ты! – заржал Сева, оценив шутку. – Все мои парни давно замужем!
Братья дружно засмеялись. Одеяло слева тут же отлетело в сторону, и на Горелова глянули два заспанных недовольных глаза. И следом пухлые губы, разомкнувшись, выпустили на волю острый язычок.
А и пускай себе, ему-то что.
– Так что там, брат мой Севка, у тебя на этот раз?
– Слушай… – растягивая гласные, снова заканючил брат. – Тебе твоя бывшая теща давно не звонила?
– А что? – Иннокентий сморщился.
Бывшая теща звонила ему сегодня ночью на мобильный четырежды. Слава богу, номер его домашнего телефона она не знала, иначе оборвала бы и его. Со звонками на мобильный Горелов справился без проблем, убрав звук до минимума.
Странные дела творились, ёлки-палки! Странные дела творились с этой странной женщиной, состоявшей когда-то с ним в родстве. Всякий раз, как у ее девочки возникали проблемы, она считала своим долгом поставить в известность не кого-нибудь, а именно его – Горелова. Не ее теперешнего мужа, не его многочисленную родню, не ее друзей, нет – а именно его. И полагала, что именно он должен нести ответственность за все неприятности, преследовавшие его бедную девочку.
«Понимаете, я ее бывший муж! Бывший!!!» – не раз пытался он вразумить бестолковую бывшую родственницу.
Бесполезно! Она все равно продолжала ему названивать. И тогда, отчаявшись ее вразумить, Горелов просто перестал отвечать на эти звонки. Сегодня ночью он вообще был занят важным и ответственным делом. У него случилась гостья. Они случались у него периодически, конечно, он же молодой, здоровый мужик. Вот и сегодняшняя ночь не стала исключением.
В основном его гостьи были Заями, Кисками и Лапулями. Зачем ему имена? Все равно забудет. А то и перепутает. Так-то куда проще. Но так как-то получилось, что у той, что показывала ему теперь язык и недовольно хмурила бровки, имелось имя. Звали ее… Черт, кажется, Юлька? Точно, Юлька. И в постели его она побывала уже трижды.
– Давно звонила? – упрямо повторил свой вопрос Сева, отвлекая его от недовольной дамы слева по борту.
– Ночью сегодня звонила.
– И что говорила?
– Не знаю. Я не отвечал на звонки.
– Да-а-а, – разочарованно протянул Сева и вздохнул глубоко и протяжно. – Значит, ты ничего, совсем ничего не знаешь?
– О том, что у ее девочки очередные проблемы? – с ехидцей поинтересовался Иннокентий, и тут же слева что-то зашипело, задвигалось под одеялом. – Так это не новость. Проблемы у ее девочки с головой, видимо, раз она периодически попадает в неприятные истории. Замуж вон второй раз как неприятно-то попала!
Тут он улыбнулся – мстительно улыбнулся, злорадно, вспомнив недавнюю сплетню о том, что его бывшую ее теперешний держит едва ли не на цепи. И что в зубы она якобы регулярно от него получает, хотя в это он не верил, считал брехней. И место в своем углу в огромном доме мужа знает. И вообще, живет там даже не на птичьих правах, а на правах стрекозы, которую в любой момент можно прихлопнуть ладонью. И, что странно, не жаль ему было ее вовсе. Поделом ей, решил он тогда.
Ишь ты, даже объясниться с ним не захотела, дрянь! Просто уехала на отдых – и не вернулась оттуда! Получай теперь.
– Да, Кеша, девочка в самом деле дурно поступила с тобой, – промямлил севшим голосом Сева. – Но она же просто струсила…
– Да ну?! – Горелов тут же взвился, аж из кровати выскочил и принялся носиться в одних трусах по квартире, благо побегать тут было где. – Просто струсила, улегшись в чужую постель! И просто струсила, не объяснив мне потом причину своего поступка! А по мне, такое дело б…м называется! Ты не находишь, что я прав, братец?!
– Прекрати сквернословить и носиться как ненормальный, по дому, – попросил его Сева.
– Откуда ты знаешь? – Горелов от неожиданности встал столбом у входной двери, взглянул на себя в большое зеркало, занимавшее половину стены прихожей.