*
В то время как на высоте пятидесяти метров от земли происходили эти события, далеко от поместья Малфоев, в подземелье замка Хогвартс Северус Снейп пытался чем-то занять время в ожидании развязки.
Он сидел за большим письменным столом и перечитывал свиток пергамента, исписанный мелким почерком. Люциус Малфой будто знал, что что-то случится в этот день.
В дверь негромко постучали. Северус раздраженно обернулся на звук и ответил:
— Войдите.
Привычно оглядел стол, нет ли чего, что нужно спрятать от посторонних глаз, и лишь потом поднялся навстречу вошедшему. Да так и запнулся на полушаге.
В дверях стояла маленькая фигурка в бордовом свитере, а из-под черной челки смотрели настороженные глаза:
— Мадам Помфри просила передать список зелий, которые вот-вот закончатся.
Томас Уоррен неуверенно протянул листок пергамента. Северус несколько секунд смотрел на мальчика, понимая, что абсолютно не готов к этой встрече.
После разговора в лазарете он намеренно избегал ребенка. Все пытался свыкнуться с новыми ощущениями. Да разве с этим свыкнешься? Да еще вот так — на расстоянии. На лекциях он против воли задерживался взглядом на черноволосой макушке. Том сидел один, горбился, когда писал, и то и дело пачкал правую щеку чернилами, когда потирал ухо, не откладывая пера, над чем-то размышляя. И Северус в такие моменты чувствовал, что больше всего на свете хочет подойти к ребенку, посадить его ровнее, подарить хорошее перо и… осознание того, что он никогда так не поступит, выбивало из колеи. Поэтому он пока просто держался так же, как и всегда. Ждал. Чего ждал, и сам не мог сказать. Возможно, момента, когда все разрешится с Темным Лордом, потому что давать мальчику надежду и тут же во второй раз оставлять его сиротой Северусу совсем не хотелось. А ситуация оставалась непредсказуемой. И еще он просто боялся, потому что понятия не имел, как сказать Тому правду.
Он смотрел на неуверенно переминающегося с ноги на ногу мальчика и не знал, как поступить. Поэтому просто протянул руку за пергаментом и сказал:
— Спасибо.
— Пожалуйста, — себе под нос ответил Том и быстрым взглядом окинул кабинет.
В дальнем углу в котле побулькивало зелье. И глядя на то, как мальчик едва заметно вытянул шею, стараясь разглядеть кипящее варево, Снейп вдруг подумал: как он мог не замечать этого раньше? Мало кто из первокурсников так интересовался зельями — предметом одиночек. Не всем было дано понять, что, глядя, как бурлит жидкость в котле, улавливая букет ароматов от ее ингредиентов, можно было забыть, что ты совсем один, что у тебя нет друзей и близких.
Северус так и видел любопытство ребенка, но ему бы не следовало обращать на это внимания, потому что с минуты на минуту сюда должны были вернуться Драко с Нарциссой, и еще неизвестно в каком состоянии. Да и сам Северус мог понадобиться директору, и еще могли случиться с миллион вещей, для встречи с которыми нужен был холодный разум. Однако Северус Снейп вдруг произнес:
— Ты можешь помочь мне с зельями, если хочешь.
На миг в глазах мальчика полыхнуло недоверие, а потом он быстро засунул руки в карманы свитера и пробормотал:
— Я бы с удовольствием.
Северус едва заметно улыбнулся и быстро просмотрел список мадам Помфри.
— Подбери для первого пункта ингредиенты. Они в черном шкафу, — он протянул Тому список.
Мужчина понимал, что реплика звучит суховато, да и не то он должен говорить, но щеки мальчика слега порозовели от смущения, и он бросился к указанному шкафу.
Северус Снейп помешивал бурлящее зелье. Три раза по часовой стрелке. Восемь раз против. Он мог делать это с закрытыми глазами. Но сейчас неотрывно смотрел на сосредоточенно сопевшего мальчишку. Том беспрестанно шмыгал носом. Видимо, холодный ветер и сквозняки подземелий Хогвартса сделали свое дело. Или же мальчик просто выбегает на улицу раздетый. Северус Снейп отложил ложку и снял с полки зелье от простуды.
— Готово, — сообщил Том, с гордостью указывая на аккуратные кучки пакетов и склянок.
Про себя Северус отметил, что мальчик расположил их в том порядке, в котором они понадобятся для приготовления.
— Ты… молодец, — неловко произнес зельевар. Он не привык хвалить и не умел этого делать.
Но Том заалел, как маков цвет, и шмыгнул носом громче прежнего.
— Возьми, — Северус протянул ему пузатую склянку.
— Что это? — мальчик поднял взгляд, и Северус едва не зажмурился от той магии, что произошла за несколько минут в этом кабинете. Взгляд из испуганно-настороженного стал удивленно-доверчивым.
— Зелье от простуды. Выпей тридцать капель сейчас, — взмахом палочки Снейп наколдовал стакан, — и тридцать на ночь.
— Спасибо, — смущенно произнес Том.
— Где ты простыл?
— Наверное, когда ходил на травологию в незастегнутой мантии.
Снейп приподнял бровь.
— Пэнси меня уже ругала, — сообщил Том, словно отрапортовал, что порцию наказания получил.
Снейп еле сдержал улыбку.
— Ты остался на каникулы здесь…
Мальчик проглотил капли, поморщился, хватая второй стакан с водой.
— Невкусно, — сообщил он, смутился и сам добавил: — Зато полезно. Да, я не хочу возвращаться в приют на каникулы. Там… неинтересно. А еще у меня были настоящие рождественские подарки. Утром. У кровати!
Мальчик в порыве эмоций взмахнул рукой, и Северус пожалел, что не догадался положить приготовленный набор перьев тоже у кровати. Как теперь отдать?
— А что ты получил в подарок, если не секрет?
— Пэнси подарила мне шарф и шапку. Красивые. А Драко — подарочное издание о сборной Англии по квиддичу. Там столько всего! Жалко только я не успел их увидеть. Они уехали оба, пока я спал.
Северус Снейп вновь подумал о Драко, судьба которого решалась в эту самую минуту в сотнях милях отсюда, и Северус ничем не мог помочь мальчику. О Драко, который перед отъездом в неизвестность потратил свое время на покупку книги по квиддичу и сделал подарок мальчику-первокурснику. Тут же в памяти всплыло бледное расстроенное лицо Пэнси Паркинсон, накануне вечером сидевшей в кресле и гипнотизировавшей взглядом бутылку. И Северус видел, что в ее сознании бился один вопрос: «почему?». И эта девушка тоже потратила время, купив чужому мальчику шапку и шарф. Словно младшему брату. Северус почувствовал острый приступ благодарности к своим ученикам за то, что делали то, чего сам Северус так страшился.
— Они вернутся с каникул, — услышал он свой голос, — и ты еще скажешь им спасибо.
— Да. Они… хорошие. Хотя и взрослые. С ними интересно. А Драко даже позволил мне играть в команде. Жалко, что в этом году они заканчивают школу.
Северус про себя подумал, что это — самая меньшая неприятность, которая грозила семнадцатилетним подросткам, но вслух ничего не сказал. Вместо этого внезапно проговорил:
— Я знал твою маму.
Том, до этого оживленно рассказывавший о старостах, застыл. Несколько секунд непонимающе смотрел снизу вверх, и не дождавшись продолжения реплики, произнес:
— Правда?
В вопросе было столько надежды, что Северус подумал, что не знает, как продолжить. Он кивнул в ответ.
— Вы хорошо знали мою маму?
Северус на миг задумался.
— Не так хорошо, как хотелось бы, — наконец произнес он. — Твоя мама была очень сильным человеком. И еще… чутким, добрым. Она занималась благотворительностью и… у нее была очень красивая улыбка.
Северус замолчал, понимая, что если продолжит, то забредет не туда.
Но Том, кажется, ничего не замечал. Он смотрел на крышку стола и слегка улыбался. Северус вдруг подумал, что видит его улыбку впервые. Вот такую — не вымученную, не запрятанную — случайную и настолько искреннюю, что Северусу захотелось улыбнуться в ответ.
— Я подумал, — наконец протянул Том, — если вы знали мою маму, может быть, вы знали и моего папу?
Вопрос прозвучал, как гром среди ясного неба. Северус почувствовал, что воротник мантии стал нестерпимо жать.