Нет, с такой концентрацией не буду тратить время и отложу меч, займусь рукопашным боем.
Я призвал трансформацию всего тела, перешел на другое зрение. Сейчас я могу видеть воздушные потоки, расходящиеся от моих ударов. Если правильно воспользоваться ими, можно получить ощутимую прибавку в скорости и силе, но последнее я не использую, своей собственной силы у меня хоть отбавляй. Это оперирование воздухом полностью моя идея и разработка. Надеюсь, мне представится подходящий случай опробовать ее…
Остаток ночи пролетел незаметно. Я смог сконцентрироваться и избавить голову от мыслей. Утром, за пару десятков минут до рассвета, неожиданно появился густой туман, в котором воздушные потоки можно было видеть даже обычными глазами. Ради разнообразия, я вернул тело в человеческий вид и стал тренироваться так. Тело в таком виде слушалось не достаточно четко… запустил я себя, всецело надеясь на демоническую сторону… Но ведь я и человек. Моя слабость. Она виднее во мне невооруженным и знающим взглядом. И кто-то однажды может ею воспользоваться. Нужно отточить умения, пока не поздно. Чувствую, впереди меня ждут такие испытания, какие мне даже не снились в кошмарах. Быть рядом с той, кто должен решать судьбу мира… звучит, не буду скрывать, невероятно, но… как есть — так и есть. И я должен защищать ее ото всех. Как Страж. Значит, должен стать невероятно сильным, таким, чтобы никто в этом и нижнем мире не смог мне противостоять.
Вот такие у меня глупые мечты… ради воплощения которых я переступлю через самого себя и отдам многое. Не хочу, чтобы моя слабость вновь послужила оружием в чужих руках.
Туман спал, и вместо него пришла духота. По спине лились противные струйки пота. Я уже раз сто пожалел, что не остался в демонической форме. Футболка промокла и липла к телу. Я быстро запыхался, и не оттого, что устал, а потому что сколько бы раз и как бы глубоко не дышал — воздуха не хватало. Пришлось прекратить тренировку и выйти из леса в надежде найти ветерок. Но на солнцах было еще хуже. К духоте добавилась жара, от которой горела кожа. У меня даже немного голова закружилась.
Я решил смыть с себя пот, да и просто охладить разгоряченное тело.
Не стал рисковать и повторять прыжок с обрыва, а пошел к ранее найденному кусочку травянистого берега, вплотную примыкающего к воде, на ходу стянул футболку, решив прополоскать ее после, и расстегнул джинсы, оглядываясь в поисках места, куда можно будет закинуть одежду. Ладно, путь к тому берегу проходит через раскол в скале, составляющей собой «верхний» берег, помнится, одна ее сторона была усеяна выступами — вот на них все и развешу. Не хотелось бы пачкать ее в подтопленной грязи. Меч положил перед спуском, тени, чтобы металл не нагрелся.
Погруженный в размышления, начал спускаться к берегу.
Вдруг послышался громкий всплеск, глаза мгновенно переметнулся на взметнувшуюся вверх воду, а тело напряглось… и обмякло, а я впал, мягко говоря, в ступор, потому что из воды, фыркая, вынырнула девушка… Алексин. Глаза против воли опустились ниже, туда, где едва скрытые за берегом была…
Я сделал нечеловеческое усилие, поднял взгляд и столкнулся с ее расширенными глазами. Она подалась немного вперед, я разжал ослабевшие пальцы. Видимо, она поняла, что лучше больше так не делать, пунцово покраснела и медленно ушла под воду.
Я понял, что все это время не дышал и глубоко вздохнул… пару раз… еще пару.
Успокаивайся!
Перед внутренним взором всплыла предательская картинка: кончики мокрых волос, завиваясь, касались шеи, а с них по чуть розоватой коже тоненькими ручейками лилась вода… вниз… А ведь, если бы она подалась еще хотя бы чуть-чуть ближе…
Я от души шибанул кулаком в скалу, как-то податливо прогнувшуюся под ним. Острая боль от костяшек передалась к запястью, и помогла хоть немного погасить взволновавшие мысли. Может, для профилактики, еще и головой приложиться?
Сейчас бы помогла ледяная вода… но к ней я не подойду ни при каких условиях.
Взгляд опять упал на место, где скрылась Алекс. Рыжие волосы разметались по поверхности, закрывая весь обзор… пусть и не полностью, но… Лучше не пытаться приглядеться. Но я как полный дурак продолжал пялиться.
Тут волосы зашевелились, и над поверхностью показалась верхняя половина лица. Наши глаза опять встретились.
Я шагнул к ней, и нее придумал ничего лучше, как спросить:
— Ты в по…
Но не успел я договорить, как мой голос перекрыл ее истошный крик: «Не подходи!!» И она, развернувшись и окатив всего меня тучей брызг, быстро поплыла прочь.
А я присел на корточки… зачерпнул горсть теплой воды, намочил шею… подумал и сунул голову в озеро.
Только когда легкие обожгло болью, вынырнул, а потом, подхватив майку, пошел прочь, в лес, и свалился там в корнях какого-то дерева.
Под вечер я вышел, приманенный ароматами готовящейся еды. Во рту уже день не было ни кусочка, голод на меня напал будь здоров. У костра сидели и Хранители, и… Алекс. Она обернулась на звук моих шагов, встретилась взглядом и опустила глаза, покраснев. Я, к своему удивлению, тоже почувствовал неловкость. Взяв одну из жестяных тарелок, лежащих на траве, близ снятого с огня котла, наложил с верхом каши и сел рядом.
Я заглотил еду, даже не почувствовав ее вкуса. Съел, и все равно продолжал ощущать сосущий голод… это при том, чувствуя, что желудок полон.
Бред полнейший.
Отставил тарелку и откинулся на шершавую кору, прикрыв глаза.
В свете костра она словно объята огнем, рыжие волосы, вобравшие его силу и красоту, сами становятся языками пламени, теплыми, ласковыми.
Я был наивным глупцом, опустошенным стремительным, как ураганный ветер прозрением. Глупец я и сейчас, потому что не знаю, что делать с обретенным знанием.
Постоянно прикрывался шелухой причин, этим дурацким предназначением меня для нее. Зачем я искал причины, чтобы объяснить свое поведение? В первую очередь я далеко не мальчик, она — девушка, желание быть с которой сильнее всего на свете, касаться ее без причины, просто потому что так хочется мне. Не Страж, не Ключ.
Дурак…
Хранительница что-то сказала, и она рассмеялась. Я смотрел на ее улыбку, сверкающие от веселья и пламени костра глаза цвета темного неба. Кажется, я так хотел, чтобы такая ее улыбка принадлежала только мне, только я имел право видеть ее, только ради меня она зажигалась. Смотрел на ее такие манящие губы, безумно желал прикоснуться к ним, ощутить их вкус. И это безумие сжигало меня. Я поймал себя на том, что все больше наклоняюсь в ее сторону. И вовремя остановился и вскочил. Три пары глаз уставились на меня, но я смотрел лишь в одни… я хотел, чтобы она поняла, что я чувствую… чего я хочу… что я сделаю, если сейчас же не разорву пленительный контакт наших глаз.
Я бросился прочь, подхватил бесхозно валяющийся меч Скорби и влетел в лес, прорубая себе дорогу вперед, вкладывая в эти удары всего себя. Отчаянная надежда вернуть все как было прежде… но уже слишком поздно.
Пора признаться самому себе в своих желаниях.
Я хочу, чтобы она принадлежала только мне так же отчаянно, как сам хочу принадлежать ей целиком и полностью, без остатка.
Я понял это, никто и ничто не в силах будет хоть на мгновение заставить меня забыть.
Глава 15 Поцелуй меня…
Я смог взять себя в руки и успокоиться… немного. Эмоции, бившие через край, и грозящие прорваться наружу, были запрятаны глубоко внутри. Неизвестно, что бы произошло, если бы это все же случилось… хотя, нет, очень даже известно.
Я жалею что вообще пошел на это озеро именно в это время. Хочу, чтобы все было как прежде. Когда я думал, что я — Страж. Единственный случай в моей жизни, когда я хотел бы заблуждаться, быть тем, кем я должен, а не кем желаю. Ведь я родился с одной целью — оберегать ее. Только лишь. Главная цель всего моего существа… должна была быть. А теперь… какой я Страж, если самолично пытаюсь… хочу, желаю, причинить ей вред. Как защитить ее от самого себя?