Отсутствие окон.
Путь назад только через дверь. Можно повалить шкафы, выпавшие из них книги, особенно из открытого, создадут отличное препятствие. Как оружие… сойдет только та странная скульптура, если призвать трансформацию. Такой махиной я с человеческими мышцами особо не помашу. Или книгами в него кидать… прицельно. Я представил эту картину и усмехнулся. Забит выборочными изданиями из собственной библиотеки — неподходящая для него смерть. Слишком милосердная.
Я спокойно встретил его взгляд. Он жестом показал мне на кресло. Я сел, скрестив руки на груди, и вопросительно выгнул бровь. Теперь, если он заговорит, то получится, что он, как бы, исполнил мой приказ. Какое унижение для пусть временного, но императора!
Но он не обратил внимание на мой выпад, а может, просто сделал вид, что не заметил, и заговорил деловым тоном, лишенным его обычных ноток пренебрежения и некоторого презрения.
Определенно, творится нечто неладное.
— Итак, Дмитрий Версе, сын последнего императора Дигруа Версе, наследник трона, — он сделал паузу. И то, что он назвал мой полный титул, только усиливает мои подозрения. — Я позвал тебя, — однако, интересный у тебя способ приглашения! — чтобы прояснить, — он сделал ударение на последнем слове, — одну мелочь, касающуюся нас обоих. И я перейду сразу к делу. Тебе ведь не нужен трон, мальчик, раз ты так легко его откинул прочь, — действительно, перешел так перешел. Просто удивительно, а ведь так любил «украшать» любой разговор, и не только со мной, ворохом пустых слов. Я так удивился, что решил не обращать внимание на «мальчика». — Тебя так уж сильно никогда не интересовала политика, тебе лучше было мечом помахать. — Вот тут он прав. Конечно, до девяти лет я упорно учил и политику, и экономику, но когда пришла моя сестра… Зачем мне, демону, пусть полукровке, занимать себя делами государства, к которому я никак не отношусь? А искусство битвы — это да. Это важно. Я думал так тогда, так думаю и сейчас. — А мне он нужен. Так что без лишних рассусоливаний предлагаю тебе следующее: ты пишешь отречение от трона в пользу меня и официально объявляешь о своем решении, я же оставляю тебя в покое. Делай что хочешь, живи где и как хочешь — я даже дам тебе денег, которых хватит на десяток лет безбедной жизни.
Не выдержав, я засмеялся. У меня не было ни малейших заблуждений насчет его обещаний.
— И ты думаешь, я тебе поверю? — отсмеявшись, сказал я.
Он хмыкнул.
— Столько лет ты мне надоедал как чирь на заднице, и не представляешь, как же я хочу избавиться от него!
— Что можно сделать, попросту убив меня, — я откинулся на спинку кресла. Да, с чирьем меня еще ни разу не сравнивали… интересно, это хуже или лучше «грязи»?
Дядя поморщился.
— Слишком проблемно. Твоя внезапная смерть сразу после написания отречения будет выглядеть подозрительно, могут начаться волнения среди представителей аристократии, которые могут вполне закончиться восстанием против меня. А зачем мне это нужно? Я просто хочу править, также как правил все эти годы. А наследник пусть будет у всех под носом, подтверждая законность и бескорыстность моих намерений. — Он развел руками и опять сцепил их вместе. — Ну что ты на это скажешь?
Признаю, он заставил меня задуматься всерьез. Весьма заманчивое предложение, полностью подходящее мне… если он говорит правду. Да, я внимательно наблюдал за ним во время диалога. Да, я не заметил и намека на неискренность. Но слишком уж резкая перемена. И она подозрительна. Еще удивительно, что он, прекрасно зная, что я связан по рукам и ногам, предлагает, не заставляет, не давит, а именно предлагает выбор… пусть в ультимативной форме.
Все же, просто идеальный вариант! Меня раздирали сомнения. С одной стороны, я желал, чтобы меня оставили в покое и дали отбросить ненужное прошлое в сторону, с другой — подозревал, что не все так гладко, как он выводит.