У Валентины мало получалось устоять на месте, и она активно начала приглашать всех к столу. Она сама, Гай и Барбара тронулись с места, а я мельком осмотрела длинную комнату, в которой мы пребывали. В ней был низкий потолок, три камина, один из которых — самый большой, украшенный резьбой, располагался на длинной стене, по центру. Возле очагов стояла мебель — кованные торшеры, кресла и стулья, на которых можно было удобно устроиться, отдохнуть и погреться — сделанные из дерева того же глубокого насыщенного оттенка. А под самым потолком, там, где деревянная облицовка заканчивалась, висело множество больших портретов. Из-за прошлого посещения имения, я знала, что там должны были быть запечатлены лики князей и княгинь, когда-то живших в этом замке. Но вот что странно — между ними были и другие портреты. На некоторых из них я могла разглядеть Валентину, Константина в облике человека и даже Яна. Поодиночке и вместе.
— Как дела с твоей армией? — отвлёк меня голос Яна, обращённый к брату.
Мы втроём всё ещё оставались на месте, когда ни Гая, ни Барбары уже не было здесь.
— Слышал, ты уже долгое время скитаешься в одиночестве по лесам. Они тебя вспомнили? — продолжил он.
Константин медленно, лениво щёлкнул пальцами, и десяток костомах наполнило пространство. Я машинально вздрогнула — хоть мой разум и уяснил, что они ему подчиняются, но тело всё ещё выдавало естественную реакцию страха.
— Это хорошо, что они по-прежнему тебя слушаются. Останься с ними подольше, и посмотрим, что из этого выйдет.
Меня несколько удивлял требовательный, грубый голос Яна. Он никак поддевал брата. Между ними витало нечто неосязаемое. Какой-то конфликт. Или недосказанность. Может, Ян просто хотел привести его в чувство? Расшевелить? Ведь Константин был далеко не в порядке — ещё пару дней назад он бредил, похитив меня. И даже когда на мне уже было заклинание Дивии, и меня отыскали в том осеннем лесу все три брата, ему и тогда казалось, что я — его бывшая знакомая. И хоть я была в полусознании, я помню, как Ян рычал на него, долго убеждая в обратном.
— Они мне верны, — глухо ответил Константин, с долей лёгкого раздражения. — На годы, столетия, века.
Яну этого не было достаточно.
— Главное, чтобы ты сам был в этом абсолютно уверен. Однако, где остальные? Они понадобятся нам все и скоро.
— Я их призвал, — сказал тот уже громче, проявляя непривычные нотки враждебности. Он словно на секунду ожил, очнулся после долгого сна. Стал кем-то кроме потерянного чёрного духа. Но ненадолго. — Они прибудут.
Ян удовлетворённо кивнул. Он даже отчасти смягчился, ведь получил то, что хотел.
В это же время нас окликнул недовольный голос Валентины, рассерженной из-за ожидания.
Мы оторвались от стены, где вели беседу и пошли вглубь замка по длинной дорожке ковра, переходя в соседний зал — вероятно, столовую. Константин выбился вперёд, Ян шёл за ним, а я отставала, ненарочно — просто меня заинтересовали картины. Двигаясь мимо них, я цеплялась взглядом почти за каждую, не зная, будет ли у меня время вернуться и рассмотреть их — лики драконов в классических одеяниях, рядом со знатными князьями — ведь у нас на носу была война с волколаками. И вдруг один из портретов обратил всё моё внимание на себя.
Девушка, молодая, почти ничем не примечательная — русо-серые волосы, бесцветные глаза, узкое лицо с заострёнными скулами… Фигура Яна приближается ко мне на шаг и перекрывает обзор. Ультрамариновый цвет его радужек упирается в меня, рассеивая моё собственное зрение. Оно меня подводит, я вижу галлюцинацию, мимолётный нечёткий обрывок…
Мой сон о запертом в клетке Константине.
Эта девушка из моего сна.
Из соседней клетки.
Как она могла присниться мне, если я никогда её не видела ранее?
— Кто это? — спрашиваю я.
Мне отвечает Валентина, замершая в скуке у дверного косяка.
— Наша младшая сестра Александра, — бросает она, и вздыхает, категорично, добавляя: — Столько бы ещё её не видела.
Я неотрывно смотрю на портрет. Меня пронзает озноб.
— Ава, — зовёт меня Ян.
Мои плечи вздрагивают. Я всматриваюсь в него, впервые — с опаской. Пытаюсь разглядеть, не загорятся ли его глаза сейчас красным, вместо привычного синего. И нет ли у него за спиной длинного чёрного плаща. Я прямо таки ожидала этого.