Вольтури вышел в сад и сел прямо на землю, облокотившись на край фонтана. Закрыв глаза, он сделал глубокий вдох. Ничего искушающего, только свежий летний воздух. Никакого намека на тот дивный, противоречивый аромат, что исходит от Ренесми. Он не мог понять сейчас самого себя: то ли он жалел, что не может сейчас его почувствовать, то ли он наоборот был этому рад.
В голове одна за другой пронеслись кадры её жизни. Той никчемной жизни, что она показала ему. Что было у этой девочки за эти семь лет, когда она из ребенка превратилась в девушку. Ей ведь было почти восемнадцать: такая юная, такая красивая и желает умереть. Как опрометчиво. Интересно, это тот предел, до которого она выросла или она может стать еще старше? Почему-то его теперь волновали эти вопросы. Его волновала она. И ярость проснулась в правителе с новой силой. Ярость на самого себя. Он никогда никого не жалел, а тут вдруг обдумывает то, что сегодня показала ему полукровка, и не спешит убить её, рассуждая над её судьбой. Стоило бы убить вместе с ней всю их семью. Никчемную семью Калленов, которые даже не могли сделать счастливым единственного ребёнка. И вот опять. Он опять защищает её в собственных мыслях. Да, что же с ним такое?
Аро с силой ударил кулаком по земле, вогнав руку по локоть. Так не должно было быть. Он не был готов к такому изменению внутри себя. Он должен убить Ренесми, как можно скорее избавиться от неё, чтобы его мысли вновь стали спокойными и размеренными.
Внезапно из глубины памяти он достал образ. Образ умирающего старика, из которого он выпил кровь, будто из чаши с хорошо выдержанным вином. Он был одним из тех туристов, которых клан Вольтури обманом заманивал в свой замок. Их обед всегда поспевал вовремя, благодаря хорошей работе Хайди. Вот и в тот раз, когда группа зевак оказалась в подземелье, вампиры жадно накинулись на людей. Этот старик, что остался в его памяти, оказался последним из выживших. Аро припал к его шее, вонзив в неё острые клыки, но вместо мольбы о пощаде он услышал совершенно другие слова, что он предпочитал не вспоминать до сегодняшнего момента.
— Забирая мою жизнь, помни, ты не всегда был таким. Когда-нибудь ты встретишься со своим страхом лицом к лицу, и он одолеет тебя. Навсегда изменит твою чёрную душу, — и после этих слов сердце старика перестало биться.
Эти слова засели в голове вампира. Никто из смертных не осмеливался говорить ему подобные вещи, но этот старик, словно предсказатель, наговорил ему невесть что. И Аро почему-то поверил в его слова, хотя боялся сам себе в этом признаться, зарыв это воспоминание глубоко внутри. Сейчас же, вырвавшись наружу, оно вновь заставило его лоб покрыться холодной испариной и прокатиться ознобом по телу. Он шумно вдохнул, вскочил на ноги и метнулся в замок с твёрдым намерением убить Ренесми без отлагательств, прямо сейчас.
Он в момент оказался в её спальне. За окном брезжил рассвет, освещая кровать, на которой лежала девушка, раскинувшись на белоснежной простыне подобно морской звезде. Она так и заснула, не сняв платье. Аро тихо подошел к ней, боясь вздохнуть. Как же она была прекрасна: её щеки украшал румянец, грудь вздымалась от мерного дыхания, подол платья задрался, оголяя стройные белоснежные ноги. Её приоткрытые губы манили, заставляя прикоснуться к ним.
Вампир застыл. Вся его решительность ушла при виде прекрасного спящего тела. Он боялся сделать вдох. Он просто стоял и смотрел, как спит дочь его врагов, он любовался ею и уже не хотел скрывать это от самого себя. Ренесми явно снился сон, её глаза вдруг забегали под закрытыми веками, а дыхание участилось. Любопытство распирало вампира. Он присел на край кровати и дотронулся до её руки, читая мысли, становящиеся воспоминаниями. Но то, что он увидел, заставило его вскочить и, пятясь к двери, безвольно мотать головой, словно в забытьи. А затем скрыться за дверью, ринувшись в свои покои.
Однако увиденное стояло перед глазами. Аро видел самого себя. Он целовал Ренесми так же, как это было в саду в ночи, а потом уже расстегивал её платье, покрывая поцелуями её шею, ключицы, плечи, спускаясь всё ниже и ниже. А она все шептала его имя и прижималась к нему с такой нежностью, с таким желанием… «Аро, мой Аро», — твердил её голос, разрывая его голову.
Нечеловеческий крик обрушился на замок этим утром. Крик, от которого вздрогнули все гости и обитатели замка, а Ренесми проснулась в испуге. Верховный правитель вампиров сидел на постели, стиснув пальцами виски, и крик непонимания и потери контроля над самим собой вырвался из его груди.
========== Заклятый враг ==========
Истошный крик, скорее даже вопль, заставил Ренесми в испуге сесть на кровати, сжав руками простынь. Сон в момент улетучился. Девушка испуганно огляделась — никого. Она прислушалась — тишина. Крик больше не повторялся. Будто его и не было вовсе. Осторожно, на цыпочках, она подошла к двери и открыла её. Коридор замка был пуст. Несси сглотнула и закрыла дверь. Неужели ей почудилось? Но так отчётливо. Может быть, Вольтури решили полакомиться кем-нибудь? Хотя они никогда не делали этого так опрометчиво, всегда держа жертв в подземельях замка, откуда невозможно было услышать ни единого крика. Дедушка Карлайл как-то рассказывал о своём пребывании в клане. Да и такой силы вопль может издать только вампир. То, что она слышала, явно не принадлежало человеку.
Ренесми вернулась в кровать и натянула одеяло до самого подбородка, дрожа от утренней прохлады. Какое странное утро. И ещё более странная ночь. Ей никогда не снились подобные сны. Её заклятый враг, её самый страшный кошмар сегодня ночью привиделся ей в ином свете. Он дарил ей наслаждение. От его жадных ласк ей было тяжело дышать, тело горело, и это новое ощущение спазма и тепла внизу живота буквально разрывало её.
Юная Каллен закрыла глаза, вспоминая детали сна. Она одиноко бродила по замку, разглядывая внутреннее убранство дома Вольтури, когда одна из комнат отворилась, и на пороге возник Аро, жестом подзывая её к себе. И она пошла к нему, как уставшие моряки плывут на зов сирен, не подозревая о скорой кончине. Она приближалась и приближалась, пока дверь за ними не захлопнулась. Девушка оказалась в просторной спальне, где царил полумрак. Окна были занавешены плотными портьерами тёмно-бордового цвета, от каменных стен веяло холодом, и она поёжилась. Огромная кровать с балдахином занимала половину пространства комнаты, а тёмно-синие, почти чёрные шелковые простыни манили, словно омут, заставляя девушку приблизиться.
Больше она не успела ничего рассмотреть. Вольтури, ещё секунду назад стоявший перед ней, оказался позади нее, аккуратно убирая волосы с её шеи. Девушка закрыла глаза, приготовившись умереть, но… Он прижался губами к её пульсирующей вене, а затем провел по ней языком. Электрический ток пронзил её тело, и она вздрогнула. Аро покрывал поцелуями её шею, а его холодные губы были так приятны горячей коже. Внезапно он вновь оказался спереди, впившись в губы поцелуем. Таким же страстным и нежным, каким он одарил её вчерашним вечером. Внизу живота будто разожгли огонь, и она закрыла глаза, отдаваясь новым ощущениям, подставляя шею и ключицы под его прикосновения. Его руки расстегнули замок на платье, и Несси почувствовала, как спавший шёлк оголил грудь в кружевном бюстгальтере.
Его поцелуи возобновились с новой силой, опускаясь всё ниже и ниже, доходя до границы с кружевом. Она перестала владеть собой, перестала быть собой, прижимая его к себе теснее, слыша, словно в забытьи, как с её губ срывается: «Аро, мой Аро». Все страхи исчезли, осталось лишь желание. Желание, чтобы он не останавливался, продолжал эту сладкую пытку. Но душераздирающий крик заставил её проснуться.
Вспоминая сон, Ренесми вновь почувствовала напряжение мышц внутри неё и тепло внизу живота. Может быть, ей показалось? Нет, так и есть. Между ног стало влажно. Такого раньше с ней никогда не было. Да, несомненно, это было возбуждение. То самое возбуждение, когда женщина хочет мужчину. Но она хотела своего заклятого врага. Вампира! Того, кого она ненавидела всеми фибрами души, которого безумно боялась. Но всё это было до их встречи в саду. До того, как он коснулся её губ, подарив ей самый настоящий, чувственный поцелуй.