Больше всего я опасался, что местный трактир окажется одним из тех вонючих клоповников, что встречались нам до этого. По сути, то были жалкие кабаки, в которых не продавалось ничего кроме выпивки. У нас не получилось даже пополнить там припасы, не говоря уже о расспросах про таинственных беглецов, сумевших уйти от гильдий десять лет назад. Правда, пару раз в зажиточных деревнях мне удалось узнать кое–что полезное.
Во–первых, такое событие действительно происходило, но по большей части все сведения ограничивались пустыми сплетнями и байками, которые превосходно идут после третьей или четвертой кружки пива, но никак не на трезвую голову. Во–вторых, же, Приграничье и впрямь приблизилось к Гроссфи, хотя пока и не перебралось через реку. По крайней мере, так говорили почти все селяне.
А вот про то, что творится в столице и вообще в Регне, крестьяне почти ничего не знали. И не удивительно, слухи еще не успели распространиться, а гонцам и дела нет до разбросанных по лесам деревушек. В любом случае терять осторожность не следовало. Кто бы ни победил, нам от этого легче не будет. Скорее наоборот. Пусть лучше толкаются и дерутся, мешая друг другу, чем совместными усилиями ищут нас.
Несколько раз в окнах мелькали чьи–то лица, искоса поглядывающие на чужаков. Меня это мало волновало. Учитывая, что сейчас на Фиори надето творение, изменяющее ее внешний вид, пусть глядят, сколько им хочется. Капли дождя стали тяжелее, ветер вконец обозлился, яростно трепля листву, заставляя деревья клониться из стороны в сторону до самой земли.
Остановившись перед двухэтажным зданием трактира, я поправил кинжал, внимательно посмотрел по сторонам. Лучшее место для засады. Если здесь никого нет, значит, все обошлось.
Никто и не подумал нас остановить.
В трактире было тепло, едко пахло самогоном, почерневшие балки угрюмо держали старый, потрескавшийся потолок. Свободных столов хватало, похоже, что в такую непогоду не все решились высовываться на улицу. Усевшись за угловым столом, между окном и стойкой трактирщика, я пробежался взглядом по сидящим крестьянам. Чуть задержался на суровых лесорубах, вот кому раздолье в этих краях, отметил малость потрепанную одежду большинства собравшихся. Мало молодых, мало, почти никого. То ли по домам остались, то ли и вовсе уехали.
Главное, что в трактире не оказалось Мастеров. Нам бы с лихвой хватило и одного, чтобы разрушить маскировку. Наверное, в такую непогоду никто из них не захотел тащиться в деревню. Что ж, нам их лень только на руку.
Вскоре трактирщик принес заказ, и оголодавшая за неделю Фиори охотно налегла на еду. Все это время мы обходились засохшим хлебом, сухофруктами, вяленым мясом и тем подобием похлебки, что я готовил из имеющихся круп и добытых в деревнях овощей.
Чуть пригубив дешевое вино, поданное хозяином, небрежно отставил в сторону. В столице такую кислятину постеснялись бы подать даже в самом захудалом трущобном притоне. Впрочем, чего еще ожидать от почти заброшенной, захолустной деревеньки. Так что я велел трактирщику принести еще кипятка, а сам подвинулся к стойке, прикидывая, как завести разговор.
За то время, что мы провели здесь, я не раз и не два ловил на себе большей частью любопытствующие, а порой и настороженные взгляды. Из–за соседства с заставой к чужакам местные привыкли, и все–таки чувствовалось, что гостей в деревне не было давно. А значит и свежих новостей. Мне с Фиори это было только на руку. Ведь изменяющее внешность творение имелось лишь у девочки, а меня вполне могли узнать по приметам.
— Как живется–то вам тут? — лениво поинтересовался я у хозяина, отодвинув опустевшую кружку от себя.
— Да неплохо так, — не сразу отозвался тот, с неожиданным тщанием принявшись за вытирание посуды. — Эта, вполне даже хорошо.
— А нас по пути сюда уверяли, что жить здесь невозможно, — усмехнулся я. — Вот мол, нет там никого живого. Врали выходит?!
Трактирщик недовольно засопел, не заметив моей подначки. Еще бы, сейчас он наизнанку вывернется…
— А вот и не врали. Это сейчас тихо, а бывает всяко. Эта, вот, — замялся трактирщик. — С полгода назад, в конце зимы, шалили в лесу. Пару собак порвали, корову на окраине загрызли…
— Волки, наверное? — не удержался я.
— Если бы, тех самих уже давно поизвели. Нет, эта другая какая–то зверюга. Горячая страсть, аж трава чернела, и умная. Хорошо хоть Мастера с заставы выследили и прикончили ее.
— Получается, что вам нечего опасаться, с такими–то защитниками!
При этих словах мой собеседник неодобрительно покачал головой.