И я вышла наружу уже в человеческой ипостаси, разумеется, не забыв приодеться.
Махой прятался за тем самым, приглянувшимся мне дубом, осторожно выглядывая из-за могучего ствола. Вот смешной, да разве для кошки это может стать препятствием? Да если я захочу, то всего в пару прыжков настигну этого трусливого мохнатика.
- Давай выходи, раз пришёл. Хватит там прятаться.
Ну да, я была не очень вежливой, но недосыпание в какой то мере могло послужить оправданием моему плохому настроению.
- Хозяйка. – услышала я неуверенный голос. – а твой зверь не выскочит?
- А чего ты его так испугался? Он же совсем маленький?
- Так я это… - Махой замялся, подбирая слова, потом, собравшись с духом, продолжил. – Видел я, как такая вот зверюшка, только чуток побольше, огромного кабана одним ударом лапы насмерть пришибла. А мне и такой малости хватит, чтобы помереть во цвете лет.
А вот это уже интересно, значит, я не одна такая чёрненькая? Неужели в моём лесу водятся подобные мне кошки? И даже упоминание о том, что они «чуток побольше», меня не смутило. Может быть, я тоже ещё подрасту?
- А где ты видел тех, которые «побольше»?
- Так это далеко отсюда было, да и годков тридцать с той поры прошло, никак не меньше.
Я в удивлении открыла рот: «Это сколько же Махою лет?»
Спросила осторожно:
- Махой, а сколько тебе лет?
Мужичок замялся, почему-то засмущался, но всё-таки признался:
- Да маловато ещё, но я, правда, могу быть твоим наставником. Ты никого не слушай. Это ведь я все последние годы при ведьме был. Все наши старались держаться от неё подальше, а меня, как самого молодого к ней в услужение отправили. А глаз у меня острый, да и память хорошая. Я всё-всё подмечал и запоминал. Так что если к тебе кто из наших пожалует в помощники набиваться, ты так и скажи, что Махой уже принят на это место.
Выдохнул, вздохнул и замер в ожидании моего ответа, и в глаза так жалобно заглядывает. А мне то какая разница? Он или кто-то другой? Пусть остаётся, я не против. Да и привыкла я к нему. Поэтому кивнула в знак согласия.
Мужичок просиял и сразу приосанился, обретая свой прежний уверенный вид. Но про кошку всё же уточнил:
- Так что насчёт зверя? Не тронет он меня?
- Не тронет, не бойся. Конечно, если обижать не будешь.
Мужичок рассыпался в уверениях, что он ни за что, никогда…
- Так с чем пожаловал? – прервала я словесный поток.
Махой сразу принял деловой вид и уже тоном наставника, начал объяснять, что времени у нас мало. Готовые зелья скоро кончатся, а новые я делать пока не умею. Пора приступать к занятиям. Наши желания в этом вопросе полностью совпадали. Я не собиралась догнивать свои дни в этом лесу, превращаясь в уродливую старуху. Но для того, чтобы жить среди людей, мне нужно было, по меньшей мере, научиться читать. А если получится, то ещё писать и считать. Так что я не стала упрямиться и принялась за обучение с истовым рвением.
К концу недели я уже могла читать по слогам и была собой очень довольна. А Махой возомнил себя великим наставником и сообщил мне с важным видом, что подумывает о том, чтобы набрать себе учеников из молодых лесовиков. Так я и узнала, к какому роду-племени принадлежит мой помощник и наставник.
Лесовики жили обособленно, мало кто знал об их существовании, но догадывались многие. А жители ближайших деревень даже имели возможность общаться с одним из них. Только Махой решался контактировать с людьми. Так что все просители думали, что он один такой на весь лес. Хотя лесовиков тут было не меньше тысячи. Об этом по большому секрету мне поведал всё тот же Махой.
- А почему я никого из лесовиков кроме тебя не видела? – задала я вполне резонный вопрос.
Я не понимала, как мохнатики умудрялись так скрываться, что даже кошачьи глаза не заметили никого, кроме Махоя.
Махой, как всегда, когда приходилось отвечать на неудобные вопросы, замялся, засмущался, но правду скрывать не стал.
- А я ещё никому не сказал, что старой ведьмы больше нет. Вот они и обходят твой дом стороной.