Это меня и сгубило – веселье, плескавшееся в глазах родных. Я не успела вовремя спрятаться от гневного взгляда колдуна, и сразу была признана виновной во всех бедах, которые обрушились на нашу деревню за последние два года, аккурат со дня моего появления на свет. Ох, и ругался же он тогда, еле удалось его успокоить бабушкиной настойкой. Но я же не специально, просто проходила в тот момент мимо, направляясь на кухню, где надеялась полакомиться сливками. Да я и сама испугалась до потери аппетита. Меня, такую маленькую, раздавить проще простого.
- Ах, моя бедная Лэйси, - заливалась горючими слезами матушка, прижимая обмякшее тельце к груди так сильно, что я стала опасаться за свои внутренности, а особенно за тот кусочек окорока, который перепал мне на обед. – У кого же рука поднимется погубить такую чудесную малышку?
Это да, я была чудо как хороша: медовые глазки, чёрная лоснящаяся шкурка, грациозная походка. Ну, я думаю, вы уже поняли, что я - настоящая красавица. Подумаешь, немного отличаюсь от своей родни. Зато мама очень любила по вечерам брать меня на руки и почёсывать за ушком, поглаживать мягкое пузико и долго вычёсывать пушистую шкурку, которая начала линять после долгой морозной зимы. Никому из моих многочисленных братьев и сестёр не доставалось столько материнского внимания и заботы. К тому же, я совершенно не переживала по поводу отсутствия у меня человеческой ипостаси. А чего расстраиваться, если мне и так сытно и тепло живётся в отчем доме? Вернее жилось до сегодняшнего дня.
- Дорогой, ты должен что-нибудь сделать, ведь она наша дочь, - обратилась матушка к моему отцу, который почему-то не спешил вставать на мою защиту. Более того, растерянность и непонимание в его глазах навели меня на мысль, что папаша напрочь позабыл об этом прискорбном факте. Вон, как удивлённо меня разглядывает, словно видит впервые, а ведь я каждый день массировала своими маленькими лапками его лохматую голову, стараясь заслужить расположение главы семьи, вдруг да пригодится? Но, как оказалось, память у моего батющки хуже девичьей. Ничего, я ещё не использовала своё главное оружие – личное обаяние.
На всякий случай сделала жалостливые глазки и подняла правую переднюю лапку. Подумала немного и добавила к ней ещё и левую. Вот так, теперь даже последний тугодум поймёт, что его о чём-то просят. Сидеть на попе было неудобно, всё время мешал хвост. Но приходилось терпеть и ждать, когда папочка проникнется жалостью к беззащитному созданию и найдёт способ спасти свою несчастную дочь, ну или кем он там меня привык считать?
Ага, кажется, сработало. Потёр колючую бороду, повздыхал тяжко и решительно произнёс:
- Отнесу-ка я её к обозу. А всем скажем, что в лес сбежала, пусть ищут. Глядишь, и выживет среди людей. Они в домах часто кошек держат, может и наша у кого пристроится? Ты бы её хоть мышей ловить научила что ли? Какое-никакое занятие. С таким умением не пропадёт.
«Что?! - моему возмущению не было предела, – да чтобы я, своими бархатными лапками, да этих грязных грызунов трогала? Не бывать этому!»
Однако, моего негодующего вопля никто не услышал, а потому разговор родителей продолжался в том же духе:
- Это ты хорошо придумал, Савьяр. У людей кошкам хорошо живётся. Особенно в тех домах, что побогаче. Там и мышей ловить не нужно. Ты только обоз поприличней выбери. Не крестьянский, с зерном да картошкой, а купеческий - с дорогим товаром. Может и повезёт нашей малышке обосноваться у хороших людей, чтоб в тепле, да в сытости.
«Это кому ещё с кем повезёт! Такое счастье не каждому в руки даётся. Вот поживу, присмотрюсь и выберу самого достойного», - старалась я внести посильную лепту в решение моей дальнейшей судьбы, но как всегда безрезультатно. К моему мнению никто не желал прислушиваться.
Отец достал из-под лавки холщовый мешок не первой свежести и направился в мою сторону. Я от него. Не желаю задыхаться от пыли. Пусть поищет что-нибудь почище этого пылесборника. Маленькой и юркой мне не составило большого труда ускользать от большого и неуклюжего отца. К нашим догонялкам присоединились мои братья и сёстры. Стало так весело, что в какой-то миг я забыла из-за чего началась вся эта беготня, и была поймана, зазевавшись на очередном крутом повороте. Я, конечно, видела протянутые ко мне руки, но затормозить и изменить направление своего движения уже не успевала. Хорошо, что эта была мама. Она подхватила меня на руки и строго посмотрела на отца: