Или сказать мне, что он изменил ей, и она хочет вернуться домой?
Мне все еще больно признавать это, но я отчаянно хотел, чтобы последнее было правдой. Я хотел, чтобы она сказала мне, что скучает по мне и что она совершила ужасную ошибку. Рик не был тем человеком, за которого она его принимала. Я хотел услышать: «Пожалуйста, Джесси, я несчастна. Ты дашь мне второй шанс?»
А если она спросит?
Но она звонила не поэтому.
– Ты, должно быть, удивлен, услышав меня, – сказала она.
– Да. – Я откинулся на спинку стула и уставился в потолок. – Как у тебя дела?
Последовала долгая пауза. Потом она вздохнула. – Я не уверена. Все зависит от следующих двух недель.
– Что ты имеешь в виду? – спросил я.
Когда она не вдавалась в подробности, мне приходилось тыкать и подталкивать. – Ты собираешься рассказать мне, в чем дело? Или ты просто позвонила, чтобы помучить меня?
– Ее голос перешел в шепот. – Джесси, мне очень жаль. Ты же знаешь, что это никогда не было моим намерением.
Моя гордость вздрогнула, и я покачал головой. – Не беспокойся об этом. Действительно. Забудь, что я сказал. Чего ты хочешь, Анджела? Зачем ты звонишь?
И тогда она сбросила бомбу.
***
– Ты что? – Я медленно встал.
– Я беременна, – сказала она. – И мне нужна твоя помощь.
– Зачем тебе моя помощь? – спросил я. – Потому что этот ребенок не может быть моим.
Или это возможно? Неужели она уже была беременна, когда ушла от меня?
Нет, это невозможно. Рик бы мне сказал.
А может и нет.
– Нет, конечно, нет. Это Рик, – сказала она. – В этом нет никаких сомнений. Он единственный.
Единственный. Эти слова были как нож в моем животе, и мне пришлось заставить себя расслабить плечи и дышать.
– Чего ты от меня хочешь? – спросил я, закрыв глаза и прислонившись лбом к дверному косяку.
Она помолчала. – Я надеюсь, что ты поговоришь с Риком за меня, потому что он не хочет, чтобы у меня был ребенок.
Я открыл глаза. – Что значит, он не хочет, чтобы он у тебя был? Он хочет, чтобы ты сделала аборт?
– Да.
Злость, которую я чувствовал вначале, когда я впервые услышал ее голос на другом конце линии, – начал отступать. Ее сменило кое–что другое. Я не уверен, что именно, потому что я отвлекся на логистику и длинный спискок вопросов.
– И какой срок? – спросил я.
– Около шести недель.
Я снова сел. – Объясни мне, Анджела. Ты хочешь сделать аборт?
– Нет. Я хочу иметь ребенка. Я пыталась поговорить с Риком, но он не сдвинулся с места. Он говорит, что не готов к детям и хочет начать свою карьеру в первую очередь. Знаешь... я думаю, мне было бы легче сделать аборт, если бы у меня было кольцо на пальце, но он тоже не готов к этому.
– Ты хотите сказать... что согласилась бы на аборт, если он сделал бы тебе предложение?
Это не имело никакого смысла для меня, и я начал чувствовать, как будто я мог бы уклониться от пули, когда Анджела бросила меня.
– Да, – сказала она, – потому что тогда, по крайней мере, я бы знала, что будут и другие дети. Но сейчас я не уверена в нашем будущем. Он, кажется,не готов к этому.
Я ненавижу это говорить – я же говорил…
Опершись локтем о стол, я обхватила ладонью лоб. – Что ты хочешь, чтобы я сделал с этим, Анджела?
Неужели она действительно думала, что я позвоню Рику и попытаюсь уговорить его жениться на ней?
– Не мог бы ты поговорить с ним вместо меня? – спросила она. – Не мог бы ты уговорить его оставить этого ребенка?
Я убрала руку от лица. – Позволить тебе оставить его? – Теперь я разозлился. – Это не его дело, – сказал я. – Это твое тело. Он не может заставить тебя сделать аборт, если ты не хочешь.
– Но он сказал, что не был бы счастлив, если бы я родила ребенка. Я боюсь потерять его, если не сделаю то, что он хочет.
Боже. Неужели она действительно это сказала?
– Тогда иди и брось его, – сказал я. – Если ты хочешь иметь этого ребенка, пни Рика к обочине, потому что он о тебе не позаботится в любом случае. И он определенно не заслуживает твоей преданности. Я предупреждал тебя, когда ты уходила, что его там не будет, не то что я. Ты знаешь, что я бы никогда не заставил тебя…
Я остановил себя, потому что мы не могли вернуться. Даже если бы мы могли, я бы не хотел. Но было уже слишком поздно. Но я не хотел видеть, как Анджела будет раздавлена эгоизмом Рика. Я любил ее когда–то, и ничто никогда не изменит этого.
Я понял, что она плачет. Часть меня хотела утешить ее, обнять и сказать, что все будет хорошо, но я не мог этого сделать. Мы были на противоположных концах страны, и что более важно, она была беременна ребенком моего брата.
– Я не знаю, что мне делать, – сказала она. – Я не могу растить этого ребенка одна и умру, если он меня бросит.