Рик завел мотор. На этот раз он ехал медленно, свернул на нашу подъездную дорожку и начал долгий путь вверх по холму.
Я едва мог думать. Мне казалось, что я плаваю в холодной воде, подпрыгивая вверх и вниз, а волны плещутся мне в лицо. Мне приходилось делать большие глотки воздуха, когда я мог.
Наконец мы добрались до дома и все вышли из машины. Я не помню следующих нескольких минут. Все, что я помню, это то, как я опустился на прохладную траву в нашем дворе рядом с Фрэнсисом, в то время как Рик стоял над нами.
– Нам надо идти, – сказал он. – Когда папа вернется домой, обязательно скажешь ему, что это был несчастный случай и что Фрэнсис появился из ниоткуда.
– Но он этого не делал, – ответил я.
– Господи, он бежал, как летучая мышь из преисподней.
Он просто был рад нас видеть, подумал я, проводя рукой по гладкой шерсти Фрэнсиса.
– Лучше скажи ему, что это был несчастный случай, – предупредил меня Рик, возвращаясь к машине, – потому что ты тоже был там, и этого бы не случилось, если бы тебя не было.
– Я же сказал тебе притормозить, – настаивал я.
– Нет, это не так.
– Да, это так.
– Твое слово против моего, – сказал Рик, останавливаясь перед тем, как сесть в машину, – и у меня есть свидетели. Кроме того, я уверен, что ты был последним, кто выходил из дома, помнишь? Мама всегда говорит тебе закрывать заднюю дверь.
Это была неправда. Я не оставлял дверь открытой. Я ждал в машине, когда Рик вышел со своим снаряжением, перекинутым через плечо, опаздывая, как обычно.
Я не мог дождаться, чтобы рассказать отцу всю историю, когда он вернулся домой. И я собирался сказать правду, нравится это Рику или нет.
Глава 4
Я всегда подозревал, что Рик был любимчиком моего отца. В конце концов, он был его первенцем, тезкой моего отца, хотя мой отец был Ричардом.
Если сравнивать нас с Риком, я понял, что моей матери, должно быть, было трудно притворяться, что я такой же особенный, как он, потому что он превосходил во всем, что делал. Он был красив и популярен, одинаково хорошо играл во многие видах спорта и обладал неистовой харизмой, которая, казалось, приводила большинство людей в какое–то гипнотическое состояние. Все остальные люди в комнате, казалось, исчезали, когда Рик входил в нее. Все глаза обращались к нему, и все были загипнотизированы. Он знал все, что нужно говорить, особенно взрослым, и все, кто встречался с ним, были соответственно впечатлены.
«Ты, Ричард, точно попал в цель с этим мальчиком»,– говорили друзья моего отца, когда они приходили в дом, или «он будет сердцеедом», – говорили женщины моей матери в супермаркете.
Наверное, я был невидим в сиянии такого совершенства, но, честно говоря, я не возражал, потому что был немного интровертом, поэтому я не искал внимания, пробуя себя в спортивных командах или баллотируясь в студенческий совет. Я был вполне доволен, сидя тихо в углу комнаты, пока Рик вел разговоры или рассказывал истории, которые заставляли всех смеяться.
Естественно, в последнем классе старшей школы на него подавали большие надежды – что оказалось хорошим прогнозом, потому что он в конечном итоге работал в Лос–Анджелесе в качестве спортивного агента, зарабатывая миллионы от знаменитых клиентов.
Но это произошло гораздо позже. Я не должен забегать вперед, когда вы, вероятно, хотите знать, что случилось, когда мои родители вернулись домой и нашли меня, съежившегося во дворе с Фрэнсисом на руках.
Глава 5
Когда они подъехали к обсаженной деревьями аллее, уже стемнело. Я должен был хотя бы зайти в дом, чтобы взять теплую куртку, потому что это было в конце ноября в Коннектикуте, и в тот конкретный день температура стремилась к нулю после захода солнца. Но я не хотел оставлять Фрэнсиса, поэтому сидел, дрожа в своей легкой ветровке, пока фары машины почти не ослепили меня.
Моя мать первой вышла из машины. – Боже мой, что случилось? – Она подошла ко мне, присела на корточки и положила руку на плечо Фрэнсиса.
– Рик сбил его машиной, – объяснил я, когда отец подошел. Он оставил фары включенными.
Мой гнев кипел во мне уже почти два часа, и я не знаю, как это прозвучало. Я думаю, что мог бы достичь большего, если бы оставался спокойным и рассудительным, но мне было четырнадцать лет, и я не обладал умением Рика общаться с людьми.
– Он убил его! – крикнул я.
– Кто кого убил?– спросил отец с растущей тревогой.
– Рик убил Фрэнсиса. Он въехал прямо в него, даже когда я сказал ему не делать этого.
– Это не может быть правдой, – сказала Мама, глядя на моего отца, который смотрел на меня с насмешкой. – Рик любит Фрэнсиса. Он никогда бы не сделал ничего подобного. Конечно, не намеренно.