– Папа! – вскричала я, не в силах все это слушать. – Почему ты винишь только его? Это и моя вина тоже!
– Оба вы хороши, – ледяным тоном отрезал отец.
У меня упало сердце. Казалось, я лечу стремглав в какую-то бездну. Я больше не примерная дочь, не гордость отца. Я грязная. Падшая. Распутная девка, опозорившая семью. Все это я читала в его глазах.
Мне было шестнадцать; я понятия не имела, что говорит закон о браках подростков. Можно ли выйти замуж без согласия родителей? Ах если бы! Все, чего я хотела в этот миг – выйти отсюда рука об руку с Гленом и зажить своей жизнью. Найдем себе какое-нибудь жилье, будем жить вместе, растить ребенка…
Однако даже в тот миг я понимала: все не так просто. Глену придется бросить школу, мне тоже. Он никогда не станет учителем. Я не поступлю в колледж, не получу образования. Я не знала еще, чем хочу заниматься в жизни, но страшно было думать, что для меня разом закрываются все пути. Для меня и для Глена. Все, что ждет его теперь – тяжелая работа, бедность, ежедневная борьба за существование… Что, если рано или поздно он меня за это возненавидит?
Он такой умный, талантливый, он на многое способен. Как и я. И если сейчас случайная подростковая беременность разрушит все наши мечты, лишит нас будущего – смогу ли я сама себе это простить?
Я отчаянно пыталась рассуждать разумно; однако все рациональные доводы перевешивала моя страстная, безумная любовь к Глену. Люблю его. Хочу быть с ним. Хочу прожить с ним жизнь и умереть в один день. Все остальное не имеет значения.
В то время я не знала жизни за пределами своего маленького романтического мирка. Не знала, что горе и разочарование порой окрашивают всю нашу жизнь в черное. Что эти чувства, когда им не видно конца, способны навсегда искалечить человека и отнять у него будущее.
Увы, сейчас я знаю об этом куда больше, чем хотелось бы.
Глава восемнадцатая
За этим кошмарным объяснением на кухне, под безжалостным электрическим светом, последовало еще много разговоров и обсуждений; и в конце концов родители пришли к мысли, что лучший выход для всех нас – аборт. В сущности, это единственный выход, говорили они. Самостоятельно содержать и растить ребенка мы с Гленом не в состоянии – просто бессмысленно загубим свою жизнь. Я не смогу закончить школу. Оба мы не поступим в колледж. Я буду опозорена. Неизбежный позор – вот что сильнее всего угнетало отца. Он работал директором начальной школы и мечтал о карьере в системе образования. Надеялся со временем занять должность школьного инспектора. А беременность дочери-подростка в те времена была скандалом, способным погубить карьеру. Нам пришлось бы уехать в другой город и начать все заново.
Переезд? О нет! Я и слышать не хотела о разлуке с Гленом. Он – моя жизнь, кровь в моих жилах, воздух, которым я дышу. Как мне жить без него?
Что ж, сказал отец, если так, тем более нужно делать аборт. Устраним проблему – и забудем о ней.
– И никто из нас никогда даже словом об этом не упомянет, – закончил он. – Оставим эту историю позади и продолжим жить нормальной жизнью.
«Но что же в этом нормального? – спрашивала я себя, садясь в машину, чтобы ехать в больницу. – Нормально притворяться, что ничего не произошло? А потом всю жизнь гадать, каким мог бы быть мой ребенок? На кого был бы похож? Чего бы достиг?»
Что, если у меня в животе растет гений? Быть может, ему суждено открыть лекарство от рака? А я его убью?!
Все эти вопросы вихрем проносились в голове. Мне так нужно было время подумать! Но времени-то и не было. Родители убедили меня, что необходимо спешить: если не сделать аборт прямо сейчас, будет поздно. Они давили на меня, убеждали, настаивали – и не отставали, пока я сама не поверила, что поступаю правильно. Не дали мне прислушаться к своему сердцу.
Мы уже выезжали из ворот, когда к машине подбежала Миа и запрыгнула на заднее сиденье, со мной рядом.
– Я еду с вами! – сказала она.
Несколько мгновений она молча сидела рядом, затем взяла меня за руку и посмотрела в глаза – таким прямым, серьезным взглядом, какого я никогда прежде не видела у своей сестры.
Глава девятнадцатая
Вспоминая те дни, я стыжусь своего малодушия. Хотелось бы мне быть сильнее, решительнее, не поддаваться давлению родителей и делать лишь то, что сама я считала правильным! Единственное, что могу сказать в свое оправдание – я была очень молода и слишком привыкла повиноваться отцу.
В тот день отец не поехал с нами в больницу. Должно быть, как только наш автомобиль выехал со двора и скрылся за поворотом, он сказал себе, что проблема решена. Откуда ему было знать, какая буря бушует в моем сердце?