– Мы поняли бы!
– Да, теперь я в этом не сомневаюсь. – Она смущенно опустила глаза.
Послышались шаги, и я подняла глаза. К нам направлялся Райан, бледный и измученный.
– Как она? – спросила Кейт.
Кейт… как странно называть ее этим именем.
Он опустился на стул рядом со мной, устало потер лицо рукой, затем обнял меня и поцеловал в висок.
– Нелегко тебе сегодня пришлось, малышка! Прости, что меня не было рядом. Но ты все сделала правильно. И ты, – повернулся он к Элизабет.
Я крепко его обняла.
– Как бабуля? Не пришла в себя?
Кейт подалась к нему, нетерпеливо ожидая ответа.
– Нет. – Он помолчал, затем взял меня за руку. – Марисса, тебе нелегко будет это услышать, но, думаю, лучше сказать, чтобы ты была готова к худшему. Глэдис перенесла обширный инсульт. Скорее всего, она не очнется.
– Бывают же чудеса! – воскликнула я. – Всегда есть шанс!
Подушечкой пальца он смахнул с моей щеки слезу.
– Нет, милая. Прости. Слишком сильно поврежден мозг.
– Это из-за того, что она упала? – спросила я.
Меня не оставляла мысль, что падение бабушки можно было предотвратить. А если бы я успела схватить ее за плечо? Если бы спросила, что ей нужно, и не дала выйти из комнаты?
– Нет, – твердо ответил он. – Все из-за инсульта.
– Можно мне к ней? – спросила я.
– Да, только учти: она сейчас подключена к аппаратуре. Зрелище не из приятных. – Поднявшись, он повернулся к Кейт: – Ты тоже можешь зайти.
Поколебавшись, она ответила:
– Пожалуй, лучше попозже. Мне кажется, сейчас вам стоит побыть с ней одним. А потом, Райан, я хотела бы с тобой поговорить. Наедине.
– Хорошо, – ответил Райан, явно удивленный.
Вместе мы вышли из приемного покоя.
Глава шестьдесят первая
Ветер выл и швырял пригоршни снега в окна. Я сидела у кровати бабули.
Кейт присоединилась ко мне после долгого разговора с Райаном. Они заперлись у него в кабинете, и она рассказала все. «Как он принял эту новость?» – спрашивала я себя, сидя у постели больной. Не так-то легко открыть сердце Элизабет Джексон, а потом узнать, что она совсем не та, за кого себя выдает. Должно быть, сейчас ему кажется, что земля уходит из-под ног.
На рассвете Райан сказал, что всем нам надо поехать домой и отдохнуть. Метель утихла, и солнце, поднявшись над горизонтом, осветило заснеженную равнину, заставило кристаллики снега и льда заблистать всеми цветами радуги.
Мы с Кейт ехали по расчищенному и посыпанному солью шоссе в усталом молчании. Райан задержался в больнице, чтобы переговорить с врачами из дневной смены.
Я была совершенно вымотана и физически, и душевно. Лишь свернув к дому, вдруг сообразила: сегодня же первый день нового года!
Обычно в Новый год я полна надежд и строю планы на жизнь. Но этим ясным солнечным утром, казалось, все надежды были разбиты. Я не представляла, как жить дальше, в бесконечном темном лабиринте горя и чувства вины. Ужасная картина – бабушка, падающая с лестницы вниз головой, – снова и снова прокручивалась перед глазами; мне пришлось зажмуриться и потрясти головой, чтобы страшное зрелище наконец отступило.
Кейт выключила зажигание и вышла из машины.
– Может, позвонить кому-нибудь, чтобы расчистили подъезд к дому? – спросила она, оглядываясь. – Не хочется заставлять Райана еще и с этим возиться.
– В сарае у нас стоит снегоуборщик, – ответила я, – но у соседа выше по дороге есть грузовик со снегоочистителем. Уверена, он не откажется нам помочь.
Едва я вышла, мороз пробрал меня до костей, а в кроссовки мгновенно набился снег. Ежась от холода, я побежала к двери. Оказавшись в доме, сразу сбросила промокшие кроссовки и счистила снег с джинсов.
Кейт повесила наши куртки. Мы вошли на кухню, и я невольно поморщилась и заморгала от сияния за окном. За ночь террасу занесло снегом: теперь он блестел и переливался под ярким утренним солнцем. К порогу стеклянной двери намело целый сугроб.
В доме стояла тишина – не слышалось даже тиканья часов. Взгляд мой обратился в гостиную, к кофейному столику, где лежал «земной шар» – последний камень, расписанный бабушкой.
Я подошла к столику и присела на диван.
– Вот этот камень она раскрасила незадолго до инсульта, – сказала я.
Кейт села рядом.
– Как красиво! И, посмотри, все точно! Вот это Новая Шотландия, верно?
Она потянулась к камню, но я накрыла ее руку своей.
– Пожалуйста, не трогай!
Она замерла, недоуменно взглянув на меня, затем медленно убрала руку и отстранилась.
Я была в полном замешательстве – не понимала, что говорить и что делать.
– Где ты была вечером? – спросила я. – Почему так долго не возвращалась и не отвечала на звонки?