— Но что ещё более хорошо, вторым продуктом реакции является всё тот же синтез-газ, причём с наиболее выгодным соотношением водорода и СО — один к одному. Такое соотношение сложно получать другими способами. Технология пока делает только первые шаги, но если её не забрасывать...
— Забрасывать не будем, — твёрдо пообещал Никита Сергеевич. — А насколько эффективна эта технология? И насколько энергоёмка?
— По предварительным оценкам, она раза в три эффективнее всех остальных, к тому же не даёт вредных выбросов. На одну затраченную единицу энергии получается выход синтез-газа, содержащего 6 единиц энергии (там же)
#Обновление 18.10.2015
— Эту технологию из вида не упускайте, — распорядился Хрущёв. — Вот относительно дороговизны синтетического бензина — сильно меня этот момент смущает. Всё же нефть сейчас дешёвая, поэтому, хоть и вы и я оба понимаем, что заниматься этой тематикой необходимо, протолкнуть её через Госплан и Минфин будет непросто.
— Тут, Никита Сергеич, надо учитывать несколько моментов, — ответил академик. — Процессы Фишера-Тропша и Бергиуса-Пира — это технологии первого поколения, рассчитанные на переработку каменного и бурого угля. Этот уголь сам по себе надо ещё добыть и привезти на завод. Именно на завод, так как установки пиролиза выполняются в виде печи и имеют немалый размер. Кстати, в себестоимости синтетического топлива более половины составляют затраты на капитальное строительство.
— Опять же, многоступенчатый синтез, сложная очистка, много побочных продуктов и отходов, которые тоже необходимо очищать, хранить, перерабатывать и вывозить. В сумме получается дорого.
— Теперь берём установку для получения биотоплива на базе биореактора. Её можно сделать в габаритах нескольких стандартных контейнеров, привезти прямо к ферме, или к леспромхозу, и грузить навоз или опилки на транспортёр тут же. Установка одноступенчатого синтеза значительно проще и дешевле, чем завод, работающий по многоступенчатому процессу Фишера-Тропша. Можно поставить рядом несколько биореакторов, и сводить газ из них в один реактор синтеза. Такую установку сможет купить любой колхоз или леспромхоз. Сырьё, как вы сами заметили, даровое. Дорогостоящего капитального строительства не требуется — реакторы можно поставить в любом здании. На улице нельзя — брожение требует определённого температурного режима. Можно пристроить помещение прямо к коровнику. Эти вопросы, конечно, ещё надо проработать.
— Многообещающая разработка, — заключил Хрущёв. — Но как быть с переработкой угля и попутного газа при добыче нефти? Сейчас попутный газ мы начинаем использовать как топливо для турбоэлектрогенераторов, но рядом со скважиной столько электричества не требуется, а тянуть туда ЛЭП экономически неоправдано. Да и уголь хотелось бы не только в топках жечь.
— Пока нефть дешёвая, уголь как сырьё для жидкого топлива конкурировать с ней не сможет, — ответил Семёнов. — Исключение — регионы, где уголь в избытке, а нефть приходится везти издалека. В частности — большая часть территории Китая.
— О как! Вот это уже имеет смысл обсудить с товарищем Гао Ганом! — обрадовался Хрущёв. — Да и у нас есть труднодоступные лесные регионы, приравненные к Крайнему Северу, там тоже можно такие установки ставить, только не на угле, а на древесных отходах. Жидкое топливо туда завозить уж очень накладно.
— Не только с ним. Польша, Албания, ГДР, Индия. Нефть у албанцев и индусов есть, но мало. Угля больше. Должны заинтересоваться, — посоветовал академик. — Что же касается попутного газа, тут как раз имеет смысл доводить до совершенства технологию синтеза на основе ракетного двигателя, так как газ идёт в больших количествах и под высоким давлением. Такую установку мобильной сделать сложнее, но тоже можно. Задачу товарищу Косбергу поставлю, вместе подумаем. Будем этот попутный газ переводить в жидкое топливо, готовое к употреблению в обычном двигателе внутреннего сгорания.
— Более того, синтез-газ, как оказалось, наилучшим образом подходит для получения синтетических смазочных масел. Я недавно беседовал с академиком Топчиевым, директором Института нефти, он мне показывал результаты сравнительных испытаний реактивного двигателя с минеральным маслом и с недавно разработанным синтетическим маслом. Ресурс двигателя увеличился с 200 часов до двух-трёх тысяч! Чувствуете разницу? Тем более, наши нефтяники и горняки сейчас активно осваивают северные районы страны, а там зимой температуры в минус 50 градусов — обычное дело. И иметь возможность заправить в двигатель синтетическое масло, которое сохраняет рабочую вязкость при минус пятидесяти, не густея, сами понимаете, дорогого стоит! — Николай Николаевич явно был впечатлён успехами советской нефтехимии.