— Мы понимаем, что взрыв жидкой смеси в вакууме значительно менее эффективен, чем её горение в камере сгорания ракетного двигателя. Целью эксперимента было исследование живучести конструктивных узлов импульсного движителя в реальных условиях космического вакуума. То есть, в том числе, надо было понять, не приварятся ли скользящие части к неподвижным, из-за испарения смазки в вакууме.
Аппарат на экране выбросил из форсунки в центре плиты порцию топлива. Позади плиты сверкнула яркая вспышка, плита откатилась вперёд на амортизаторах, затем вернулась в исходное положение, снова сверкнула вспышка, и цикл повторился. Скорость росла медленнее, чем у обычной ракеты, но всё же росла.
— Как видите, предложенная система амортизации даже в условиях вакуума вполне работоспособна, — сказал Челомей. — Аппарат поднялся в открытый космос вертикально до высоты 150 километров, после чего был осуществлён возврат в атмосферу опорной плитой вперёд, и посадка на парашюте.
— А где вы этакое чудо нашли, Владимир Николаич? — заинтересовался Хрущёв. — Я про эту самую... Жидкую взрывчатку.
— Так это же самое обычное ракетное топливо, Никита Сергеич, — ответил Челомей. — Только мы путём впрыска детонирующего компонента заставили его не гореть, а взрываться в импульсном режиме, чтобы получить имитацию ударного воздействия на опорную плиту.
— А нашли это чудо в Военно-инженерной академии имени Куйбышева. Они там, на кафедре машин инженерного вооружения, отыскали через ВИМИ информацию, и делают на основе этой технологии взрывогенератор для разрушения скальных пород и бетона очередью микровзрывов. (Источник http://coollib.com/b/236730/read) Весьма интересная и многообещающая технология, должен сказать. Я даже позвонил заместителю председателя Госстроя товарищу Соколову, рекомендовал ему к этому взрывогенератору присмотреться.
— Вот как? — удивился Никита Сергеевич. — Интересно и очень необычно. Но ведь этот ваш микровзрыв не сравнится по мощности с ядерным взрывом? Как можно сравнивать несравнимые воздействия?
— Совершенно верно, мы и не сравниваем, — пояснил Челомей. — Задача была — отработать механизм амортизации плиты в условиях реальных ударных нагрузок при детонации, а также вакуума и низкой температуры. Посмотреть, не будет ли перекосов и заеданий, пригодна ли смазка, достаточна ли живучесть. На Земле такие испытания провести очень трудно, а в космосе, на границе атмосферы и вакуум и холод — «бесплатные».
— Кроме того, мы оценили эффективность схемы взрыволёта. Конечно, получилось ожидаемо плохо, но все-таки почти 10% энергии взрыва конвертируется в кинетическую энергию плиты и далее передается кораблю. Для химической реакции это недопустимо мало, ЖРД преобразует в энергию движения струи до 99% энергии топлива. Но вот если взрыв не химический... В общем, товарищи, моё мнение, — веско произнес Владимир Николаевич, — «Орион» должен быть построен.
Хрущёв, выслушав Челомея, предложил программу экспериментов одобрить:
— Неважно, какой корабль в итоге мы решим строить, эти эксперименты уже принесли полезные результаты, а стоят они недорого, — пояснил свою позицию Первый секретарь.
Михаил Макарович Бондарюк коротко рассказал о ходе работ над малогабаритными ядерными реакторами для спутников, после чего на сцену для доклада поднялся со своими плакатами академик Расплетин:
— Товарищи! Я хочу сразу предупредить. То, о чём я сейчас расскажу, представляется противоречащим некоторым основополагающим законам физики, в частности — закону сохранения импульса. Но мы провели несколько десятков экспериментов, в различных условиях, как в атмосфере, так и в вакуумной камере, и получили очень неожиданные, но вполне однозначные результаты. Я бы ни за что не решился выступать перед вами, но Мстислав Всеволодович просил очень убедительно.
— Итак, — Расплетин повернулся к плакату. — Товарищ Берг попросил меня собрать небольшую лабораторную установку для проверки неожиданного эффекта, который якобы наблюдал один зарубежный изобретатель. Установка очень проста, она представляет собой вакуумную камеру в виде усечённого конуса, в которую направлен выходной волновод от магнетрона мощностью 1,1 киловатта. Камера была подвешена на крутильном маятнике внутри вакуумной камеры большего размера, имитирующей условия космического пространства. После подачи напряжения на магнетрон, динамометры зарегистрировали очень небольшую, но постоянную силу тяги, около 200 миллиньютонов, направленную к широкому концу подвешенной камеры. При этом никакого истечения вещества, разумеется, не было.