Ну и сапоги – из мягкой черной кожи, высокие, чуть ли не по колено, с высокими каблуками и шпорами с зазубренными колесиками. По верху голенищ венчик из цветков золотистого колера – таких же, как на ножнах, но побольше, на ножнах они размером с двоячок, а на сапогах – с троячок.
Такие вот первые впечатления, ни на шаг не приближавшие к ответу на насущнейший вопрос: где это я оказался? Ясно уже, что это не знакомая мне Белоруссия, а какое-то другое место, – но где? Если вспомнить парочку известных фантастических романов о том, как люди нежданно-негаданно проваливались в далекое прошлое… Нет, отпадает. Я не историк, да и не большой любитель истории, но и книги исторические почитывал, и в музеях бывал, и старым оружием интересовался. Старинные люди и в самом деле носили мечи, сабли вошли в употребление гораздо позже, но вот одевались они совершенно иначе, видывал на картинках и картинах. Не берусь судить непреложно, но впечатление такое, будто его одежда, пусть и непривычного фасона, ничуть не похожа на средневековую, стиль другой. Между прочим, одежда не просто выглядит опрятной, чистой – она еще словно бы совсем недавно прилежно отглажена, а сапоги смотрятся хорошо почищенными, ни грязи, ни пыли…
Признаться, в первый момент, когда я очнулся, а он еще не заговорил и я не разглядел его толком, мелькнула догадка, – но я прогнал эту мысль и не собирался к ней возвращаться – не просто сумасбродство, полный абсурд… Мысль была – что я угодил в лапы к немецким диверсантам, охотившимся за командирами как наиболее предпочтительными «языками». Вот уж вздор… Диверсантов я навидался, в сорок первом они частенько лазали через границу, а с наступлением лета и вовсе пошли косяком, так что я участвовал в трех боестолкновениях. И пленных насмотрелся, допросы проводил, как и сослуживцы. Какой диверсант напялил бы такую вот одежду, моментально привлекающую самое пристальное внимание, да еще меч с кинжалом нацепил? Диверсанты либо ходили в нашей военной форме, либо в гражданской одежде, опять-таки старались не выделяться – колхозник, горожанин, сельский интеллигент… Но главное – диковинный коридор, открывшийся в хате Оксаны, и этот полумесяц в небе. Никакому диверсанту не под силу такое устроить. И если подумать, вокруг вовсе не далекое прошлое – ни в каких старинных книгах ни словечком не упоминается о такой вот луне диковинного цвета и очертаний…
– Насмотрелся? – спокойно спросил Грайт.
– Насмотрелся, – постарался я ответить так же спокойно – пусть не думает, что я растерян, подавлен, смят.
– И каковы же впечатления? – осведомился он с усмешкой.
Это была именно усмешка, а не улыбка – скупая, без особых эмоций, усмешка сильного, уверенного в себе человека, не склонного давить своим превосходством, торжествовать над собеседником. Что ж, такие люди гораздо опаснее чванливых гордецов, пусть умных и хитрых, но излишне дающих волю эмоциям, неуместным в серьезном деле…
И я сказал чистую правду:
– Ты производишь впечатление серьезного человека.
– Рад слышать, – ответил он без улыбки. – Со своей стороны могу сказать то же самое. Это искренняя оценка – ты не юная девица, млеющая от приятных хвалебных словечек… Ты очень хорошо держишься. Никаких истерик, даже не дернулся ни разу, спокойно лежишь… Ты ведь уже понял, что все это, – он повел рукой, – и я в том числе, тебе не снится, не мерещится от дурманящей отравы или умственной хвори? Ты, несомненно, удивлен и растерян, но сохраняешь спокойствие и выдержку… Это мне нравится. Понял ведь, что вокруг не сон и не видение?
– Предположим, – сказал я. – Так где я? Что это за место?
– Ты очень хорошо держишься, Костатен, – повторил он одобрительно, с усмешкой. – Это позволяет питать определенные надежды… Ну, ничего удивительного, ты, я уже знаю, порубежный стражник, а туда всегда набирали сметливых и сообразительных. У нас давно нет порубежников, но мой отец и дядя когда-то служили не в войске, а как раз в порубежниках – старая семейная традиция, знаешь ли… Что это за место? Ответить, с одной стороны, просто, а с другой – невероятно сложно… Видишь ли, это другой коэн. Коэн, как бы тебе объяснить доходчивее… Знаешь, я сам не могу обсказать учеными словами, я в них не силен, как и ты, наверное. Коэн – совершенно другой мир, лежащий где-то… в общем, совсем не там, где твой. Невероятно далеко – причем я не про обычные расстояния, которыми меряют путь. Как-то по-другому далеко… и в то же время близко. Ага! Это как страницы книги – они тесно прилегают друг к дружке, существуют бок о бок, но ни одна буква не может попасть на соседнюю страницу. С коэнами обстоит несколько иначе – есть Тропы, по которым можно пройти. Что я и сделал, а потом мы оба прошли по Тропе… правда, я своими ногами, а ты у меня на плече, как мешок зерна, но это не меняет сути… Ты что-нибудь понял?