- Впрочем, если вы закончили, - полковник бросил перчатки на стол и повернулся к хозяину кабинета лицом, - я все же позволю себе вступить в беседу, и попытаюсь обсудить причины столь пристального внимания арранов к нашим делам с тем, кто без сомнения стоит за всеми этими проверками. Тем, кто знает и понимает в происходящем гораздо больше этого щенка, - казначей небрежно кивнул головой в сторону сидящего рядом молодого лейтенанта.
Щеки аррана вспыхнули пунцовым румянцем. Громыхнув стулом по каменному полу, он резко поднялся и уже открыл рот, чтобы дать полковнику достойный отпор, как вдруг его порыв был прерван спокойным уверенным голосом Еннарби Ксавьена:
- Лейтенант, вы свободны… пока, - пристальный взгляд карих глаз аркаррана скользил по слегка напрягшемуся полковнику.
- Но, ваша милость! - подчиненный графа явно был намерен требовать сатисфакции прямо в кабинете начальника. Сжимая рукоять сабли, он слегка вытащил ее из ножен, как бы намереваясь устроить дуэль непосредственно на месте оскорбления.
- Забирайте бумаги и подождите в приемной, Стерли, - Ксавьен был непреклонен. – Я приказал лейтенанту Фиртанго вызвать кое-кого. Если они уже прибыли, пусть мастер заходит через пять минут, а остальные ждут вместе с вами.
- Как прикажете, милорд! - арран возмущенно фыркнул, но перечить графу не посмел. Яростно вернув саблю в ножны, он подхватил папку с делом и буквально вылетел за дверь.
Даллак с удовлетворенно хмыкнул, проводил лейтенанта глазами и снова повернулся к Ксавьену.
- Должен признать, ваши люди отлично вышколены, ваша милость, - казначей усмехнулся.
- К сожалению, господин полковник, - Еннарби медленно поднялся из кресла и подошел к окну. Полюбовавшись несколько мгновений опускающимся в море солнцем, граф повернулся к расположившимся у стола интендантам и повторил – К сожалению, не все лирунийские королевские офицеры столь же ответственны, дотошны и исполнительны.
- О да, - поспешно закивал головой майор, промакивая пот на лбу. – Вы знаете, милорд, столько развелось бездельников и дармоедов. Просто проходу нет. Работать невозможно!
Таумаль Даллак промолчал, и лишь слегка сузил глаза, ожидая продолжения речи аркаррана.
Граф присел на подоконник, скрестил руки на груди и спокойно сообщил:
- Да уж, дармоедов и казнокрадов, и правда, развелось непростительно много. С двумя из них я беседую прямо сейчас. Не могу сказать, что это общение доставляет мне удовольствие, но что поделать - издержки службы.
- Что?- не понял Вигольд. Еще не совсем придя в себя после столь яростной атаки на молодого аррана, майор не сразу понял, кого именно имеет ввиду Еннарби.
Холеное лицо полковника приобрело сероватый оттенок и покрылось алыми пятнами.
- Как вы смеете, Ксавьен, оскорблять королевских офицеров?! – Даллак вскочил, в несколько широких шагов обогнул стол и, оказавшись напротив аркаррана, извлек из ножен дорогую офицерскую саблю.
Яростный шелест трения металла о металл разнесся по кабинету, словно змеиное шипение. Лучи уходящего за горизонт солнца сверкнули на обнаженном клинке, придав ему зловещий серебристо-алый оттенок. Острие сабли практически уперлось графу в грудь, но он, словно не замечая этого, совершенно спокойно продолжил:
- Вы, полковник, даже представить себе не можете, что я могу посметь, когда речь идет о Лирунне. Ее благополучии и безопасности.
По плотно сжатым губам Ксавьена скользнула едва заметная ухмылка. Его красивое благородное лицо вдруг приобрело какое-то странное хищное выражение. Черты стали заметно резче, а в глазах сверкнул зловещий огонь. Сильный порыв холодного ветра ворвался в кабинет сквозь распахнутое окно, метнулся вдоль стен, взметнул в воздух пепел в большом камине и со свистом вылетел на волю через каминную трубу.
Еннарби рывком встал с подоконника и приблизился к виконту настолько, что клинок полковника уперся ему в грудь напротив сердца. Даллак вынужден был спешно сделать шаг назад, чтобы не проткнуть аркаррана насквозь.
Не обращая внимания на угрожающий блеск сабли полковника, Ксавьен повторил:
- Вы даже представить себе не можете, на что я способен ради Лирунны. И жалкой кучке самоуверенных мерзавцев, возомнивших себя властелинами судеб меня не остановить. Нет, не в этот раз, - аркарран уверенно покачал головой. В его глазах полыхала такая жгучая ненависть, что Таумаль Даллак невольно отшатнулся, а клинок его сабли, дернувшись, сдвинулся буквально на четверть пальца, проткнув при этом довольно плотную ткань камзола графа.