Но перед его глазами появилась не его человеческая рука. Это была широкая лапа огромного медведя, покрытая шерстью.
Эдгар замер. Это какая-то шутка? Он не видел вспышки света и не ощущал волну энергии перед тем, как обратиться. Люди всегда рассказывают про такие вещи, когда сталкиваются с магией, но он ничего подобного не заметил. Подняв другую руку, он увидел вторую лапу, оканчивавшуюся пятью острыми когтями. Его сердце забилось быстрее. Это было в самом деле – великий Дэйр и его зеленая магия.
Вместо того, чтобы просто толкнуть дверь, он сломал ее двумя ударами. Его новое тело было слишком громоздким, чтобы пройти в дверной проем, но он протиснулся внутрь и сразу же столкнулся лицом к лицу с одним из слуг таверны, держащим поднос с грязными кувшинами. Человек с ужасом посмотрел на медведя, стоящего на задних ногах, голова которого задевала потолок. Он был одним из тех, кто принимал участие в избиении, поэтому медведь замахнулся широкой лапой и ударил его по голове. Человек кувырком полетел в сторону, уронив поднос, и впечатался в стену. Его голова под нелепым углом повернулась в сторону, и он уставился в пространство пустыми глазами.
Шум привлек внимание также слуг, одетых в фартуки. Когда они увидели Эдгара, выскочив из дверей, их глаза расширились от неожиданно нахлынувшего на них ужаса, и они начали протискиваться обратно через двери. Эдгар встал на все четыре лапы и напал, проломив непрочную деревянную перегородку. Он откинул двоих к стойке своей огромной головой. Таверну захлестнули крики о помощи, когда бурый медведь ворвался внутрь. Обезумевшая толпа повалила к выходу, и несколько пьяных посетителей, до того валявшихся на полу, сразу же протрезвели и поспешно покинули кабак. Эдгар вновь встал на задние лапы и пошел через толпу, раскидывая людей подобно мухам. Один человек спрятался за перевернувшимся игральным столом. Эдгар отбросил мебель в сторону и поднял визжащего человека за рубашку. После этого он понял, что загнал в угол девушку – женщину легкого поведения. Он не держал на нее зла, поэтому осторожно поставил ее на ноги.
Она прекратила кричать и уставилась на ужасного медведя. Несколько мгновений это было средоточием спокойствия в водовороте хаоса Пенкина. Внезапно жгучая боль пронзила бедро Эдгара сзади. Зарычав, он развернулся и обнаружил Джорена и его друга-джамураанца, пятившихся к стене, с короткими мечами в руках. До сих пор в Пенкин не разрешалось приходить с холодным оружием, так что, скорее всего, они пронесли его скрытно.
На мече Джорена уже была кровь. Медведь ударил человека и напоролся на его восьмидюймовый клинок, вонзив себе его по рукоятку в лапу. Эдгар ощутил боль, но эта неприятность была для него не более, чем укол булавкой.
Джорен побледнел, увидев медведя, развернувшегося к нему. Животное зарычало, показав желтые клыки трехдюймовой длины. Тряся головой из стороны в сторону, медведь неуклюже двинулся вперед.
– Как это чудовище оказалось здесь, в Аргивии? – изумился джамураанец, вытаскивая изящный клинок.
– Ты спрашиваешь об этом меня? – ответил Джорен. Он рванулся вперед, целясь острием меча в глаз медведю. Эдгар отбил удар огромной лапой.
– Ты видел? Он отпустил потаскушку, не причинив ей вреда, – проговорил джамураанец. – Может быть, это ручной медведь?
Эдгар сорвал столешницу и швырнул ее в Джорена и его друга. Клинок Джорена воткнулся в крышку стола, и молодой человек остался без меча.
– Он обезоружил меня! – закричал он в удивлении. – Адал, дай мне свой меч!
– Что? Чем я тогда буду драться?
– Не беспокойся об этом, дай мне свой меч, Адал!
Джамураанец неохотно отдал оружие Джорену. Эдгар снова пошел вперед. Джорен сделал выпад в надежде поразить коротким клинком сердце медведя. Зверь уклонился от клинка, опустив могучую лапу на вооруженную руку его заклятого врага. Джорен закричал, когда кость громко хрустнул.
Адал кинул в медведя ножкой от стула. Эдгар отбил беспомощную атаку и полоснул когтями по телу джамураанца. Легко, словно зачерпывая воду, он вспорол живот Адала.
Остался только Джорен.
Богатейший юноша Аргивии полз на коленях к двери, прижимая к груди сломанную руку. Эдгар встал над ним, жарко дыша в затылок Джорена. Тот рухнул на пол, перевернувшись на спину.
Эдгар встал над ним и зарычал: – Сейчас ты умрёшь, никчемный ублюдок! Я, Эдгар, убью тебя!
Но никто не понимал его, потому что он мог издавать только невнятный медвежий рев.