— Нет! — грубо рявкнул юноша, выбегая из агентства. Носящая четвертый чин снисходительно рассмеялась, качая головой. Сын Спарды нетерпеливо постукивал каблуком ботинка по полу.
— Чем обязан, детка? — процедил наемник, сузив льдисто–голубые глаза. Фриндесвайд плотно прикрыла дверь конторы и подняла на полу демона невозмутимые желто–зеленые глаза. Сожаление легонько кольнуло блондина, когда он увидел, что роскошные вьющиеся волосы Гейл теперь едва касаются точеных обнаженных плеч.
— Остаток гонорара принесла, — демонесса принялась увлеченно рыться в своей сумочке, — ты же принимаешь чеки? Может, и карточки? Кажется, я книжку дома забыла…
— Наличные. И побыстрее, — мужчина присел на край стола, окидывая оценивающим взглядом легкую фигуру демоницы. Интересно, а пацан поперся в свою Фортуну… бельишко Гейл он с собой прихватил или где–то здесь оставил?
Каратель удивленно приподняла тонкие брови.
— Предлагаешь мне тебе их мешками таскать?.. о, вот и она, — женщина помахала чековой книжкой перед лицом блондина. — Не затягивай с обналичиванием, возможно, мне придется закрыть эти счета.
— Концы в воду, м? — сунув руки в карманы, Данте расхлябанной походкой направился к окну. На стекле красовались разводы слез, оставленные дождем. На подоконнике он заметил несколько цветных фантиков и криво усмехнулся. Вот же… трудно ей было их до мусорки донести?! Расфасовала поди по всей конторе! А он–то думает, чего Триш так вкрадчиво осведомляется, не слипнется ли у него чего.
— Можно и так сказать, — Гейл грустно улыбнулась. — Возможно, даже придется уехать из города…
— Скатертью дорога, — отрывисто бросил охотник, не оборачиваясь. Не видеть ее, не дышать с ней одним воздухом, не говорить с ней — что может быть лучше? Убить ее наемник все равно не сможет. Моветон это — лично прикончить девушку, с которой он спал. А то какой–то триллер получается… нет, появись Гейл перед ним в своем истинном обличье, сын Спарды в нее бы всю обойму выпустил… наверное.
Брюнетка тяжело вздохнула, устало потирая переносицу. Что же везет ей так на мужские закидоны в последнее время? Кристофер, Михаэль, теперь еще и Данте. Хорошо хоть юный рыцарь не стал сцен устраивать. Гейлавер подошла охотнику, положила руку ему на плечо. Блондин вздрогнул, но не повернулся.
— Ты ведь знал, что примерно так все и будет. Richtig, Dante?⁴ И как бы ты не дулся, ты не будешь отрицать, что все закончилось довольно неплохо. Могла быть намного… намного хуже.
Сын Спарды не ответил. Ранимый, будто человек… и на что он все же злится? На ложь демонессы или на то, что она уходит? Гейлавер могла бы остаться, но из этого все равно ничего не выйдет. И он это знает. Знает даже лучше, чем каратель. Фриндесвайд положила чек на подоконник.
— Auf Wiedersehen, Sohn des Sparda⁵, — тихо произнесла носящая четвертый чин, но Данте вдруг круто обернулся и схватил демоницу за плечи. Гейл охнула от неожиданности. В бледно–голубых, цвета льда, глазах полу демона билось кроваво–красное пламя. Женщина сглотнула вставший в горле колючий ком. Сейчас, в это мгновение, он способен убить ее, обратить прахом, как сотни, тысячи ее братьев и сестер. Но вместо этого охотник прижал ее себе. Демонесса невольно обвила руками его шею, прикрыв глаза и прижавшись щекой к его виску. Трехдневная щетина на подбородке наемника слегка колола кожу на ее плече. Вот он, самый удачный момент, чтобы убить ее. Когда бдительность спит, а рассудок занят лишь губами Данте, скользящими по изгибу ее шеи. Гейлавер запрокинула голову, позволяя ему сорвать с нее блузку и усадить ее на подоконник.
— Я убью тебя когда–нибудь, — прорычал сын Спарды, покрывая поцелуями лицо демонессы. Каратель блаженно зажмурилась и улыбнулась.
— Es gibt viele Wege zum Töten, lieblings⁶, — проворковала она, закидывая ноги на пояс охотника.
***
Она опаздывала. Впрочем, как всегда. Типично женская черта. И это еще больше раздражает. Гилвер покосился на часы: большая стрелка неумолимо продвигалась к цифре двенадцать, а маленькая замерла на четырех. Гейлавер же обещала прийти к трем. Наемник раздраженно поморщился. Мало того, что она втянула его в свои интриги, так еще и смеет заставлять его ждать. Не говоря уже о том, что крутит шашни с его братом. Ничего удивительного, у Данте никогда не было вкуса, ни в отношении музыки, ни в отношении женщин. А демону… демону глубоко плевать, кого вводить в грех. Мужчина присел на скамейку, устроив катану на коленях, когда заметил спешащую к нему Фриндесвайд. Он едва узнал ее с короткими волосами. Женщина изящно опустилась рядом с Гилвером, поправляя воротник блузки без рукавов. Наемник не без ехидства отметил, что нескольких пуговиц на ней не хватает.
— Ты опоздала, — надменно произнес он.
— Увы мне, — золотисто–зеленые глаза лукаво искрились. Гилвер поморщился.
— Демон в хорошем настроении — плохая примета. Ты принесла, что обещала?
— А ты как думаешь? — на шее, не прикрытый волосами, алеет след от засоса. Понятна теперь причина ее томности и кошачьей сытости. Отвратительно!
— Не шути со мной, — катана выскользнула из ножен. Немного, всего на сантиметр, чтобы позволить карателю увидеть блеск смертоносной стали. — Ты говорила, что скажешь мне… у кого моя сила. И где Ямато. И где… где мой отец.
— Нет. Расписывать тебе местонахождение Спарды я не буду. Я не знаю, где он. Никто не знает. Иначе бы его давно уже нашли. Тебя должно это радовать, Вергилий.
— Не называй меня так, — мужчина упрямо дернул головой. — Пока я не верну себе мою силу, я не смею называться моим именем.
— Ja… Nicht Neugier tötete eine Katze, aber die Grundsätze⁷, — с усмешкой заметила Гейл, протягивая наемнику ежедневник в кожаном переплете. — Вот. Здесь все, что тебе нужно.
— Если ты соврала…
— Помилуй Император! — брюнетка всплеснула руками. — Я каратель, а не лгун! Обижаешь… Вергилий, — она легко поднялась на ноги и направилась прочь.
Легкий ветерок трепал подол ее юбки, играл иссиня–черными волосами. Не дожидаясь, пока демоница уйдет слишком далеко, Гилвер нетерпеливо пролистал ежедневник. Его страницы были пусты. Все… кроме одной. В конце блокнота была вложена цветная фотография юноши с серебристо–белыми волосами и катаной в руках. Его катаной, его Ямато! Наемник вскинул голову, ища взглядом носящую четвертый чин, но Гейлавер фон Фриндесвайд уже растворилась в объятиях города.
Комментарий к Эпилог
[1] Nichtigkeiten — нем. Пустяки
[2] Verwandte — нем. Родственник
[3] Die Polizei?! — нем. Полицию?!
[4] Richtig, Dante? — нем. Верно, Данте?
[5] Auf Wiedersehen, Sohn des Sparda — нем. До свидания, сын Спарды
[6] Es gibt viele Wege zum Töten, lieblings — нем. Есть много способов убийства, родной
[7] Ja… Nicht Neugier tötete eine Katze, aber die Grundsätze — нем. Да… пожалуй, кошку сгубило не любопытство, а принципы
========== Кладбище картин ==========
— У вас есть три дня, чтобы вернуть долг, мистер Редгрейв, — мило напомнил высокий тенор, томно растягивая гласные. Данте поморщился, с трудом подавив желание швырнуть телефон в окно, в стену, растоптать его на хер. — И не забудьте о процентах.
— Ни в коем случае, — заверил наемник самым честным тоном прежде, чем бросить трубку. Вот ведь влип–то… сумму занял копеечную, проворонил последний день срока, и вот теперь ему придется продать почку, чтобы рассчитаться с китайцем по имени Юэйя. Юэйя… это что за имя такое, состоящее из одних гласных?! Видать, хреновое у мужика было детство, вот он сейчас и отыгрывается на ком только можно. Блондин с разбегу плюхнулся на диван. Остается лишь ждать, надеяться… и молиться, что подвернется какой–нибудь худо–бедный… хотя нет, бедного не надо, но заказ, за который ему отвалят налички, и любители собачатины, наконец, от него отстанут!.. или что там они трескают? Суши? Нет, суши это японское… да какая разница?! Засранцы узкоглазые…
В животе требовательно забурчало. Настроение окончательно упало ниже плинтуса. В конторе — шаром покати, в бумажнике сиротливо лежат последние пятьдесят баксов, а еще надо платить за свет, воду, отопление, хотя кому она сдалось летом–то?! Охотник приуныл. Не надолго. Ведь если блондин умрет с голода, плохо будет всем, правильно? И кредиторам, и Триш, и Леди, и пацану, забившегося в своей Фортуне… решительно поднявшись на ноги, Данте шагнул к двери. Стук каблуков его ботинок по полу утонул в раскатистом рыке грома.